Кратчайшее расстояние (СИ)

   - Зато медового месяца пока не было, - отрезала Катя. - А я ждать больше не могу!

   - Ты очень красивая, Мила, - сообщил мне Игорь, когда я уселась за столик и взялась за стакан с минералкой - после танцев очень хотелось пить.

   - Угм, - невнятно согласилась я с ним, вгрызаясь в только что поданное мясо.

   - Что это за мужик к тебе все время подходит? Танцевать постоянно приглашает? - по-моему, Игорь злился. Я безмятежно пожала плечиком. Катя за соседним столом смотрела на меня очень сердито. - Мила, пожалуйста, не делай глупости!

   - Какие? - поинтересовалась я, подтягивая к себе тарелку с сырными рулетиками.

   - Ты так меня заставить ревновать хочешь, что ли? - теперь Игорь злился совершенно очевидно.

   - Зачем? - изумилась я. Тут как раз тамада объявил перерыв и танцующие начали рассаживаться, кто-то пошел покурить, кто-то - нос попудрить. Я увидела Жанну и Злату, помахала - подождите, и упорхнула.

   Мужика, к слову, звали Семеном. Какой-то местный родственник, веселый, обаятельный, сразу видно - ходок. Я, честное слово, с ним не кокетничала. Да, танцевала, смеялась над анекдотами, болтала. Подумаешь, преступление!

   В дамской комнате было довольно просторно - еще бы, лучшее заведение в городе, много зеркал, можно присесть и чулки поправить, например, или помассировать отвыкшие от узких туфель бедные лапки.

   - Катя, какое у тебя платье классное, - восхитилась Снежана. - Вроде бы простое, а идет тебе очень. И не на один раз, не занавеска аляпистая.

   - Ага, мне и самой нравится, - я встала, с удовольствием повертелась у зеркала. Платье было сшито из мягкой серо-фиалковой ткани, прямое, до середины колена. Из украшений - декоративный геометрически-строгий бант, он же единственная бретелька, пояс, да подол тремя легкими волнами. Никаких серег и ожерелий к нему я тоже не надела. Браслет на руке с лазуритами, и все. И еще туфли. Очень красивые и очень дорогие. Ну, вы помните, это у меня пунктик?

   - То-то твой извелся, - подначила Злата. - А я жалела, свадьба без драки - деньги на ветер.

   - Какая драка? - повернулась я к ней. - Ты про что, Злата?

   - Я думаю, как бы сейчас махаловка не началась, как в каком-нибудь вестерне. Или, скорее, в клубе сельском - местные против приезжих. Романтика!

   - Да ну, - отмахнулась я. - Все взрослые трезвые люди, офицеры.

   - Как скажешь, - тонко улыбнулась Уфимцева. - Как скажешь.

   Я была права, не подрались. Так, вышли, поговорили. Я тоже сходила, подслушала. Как водится, ничего хорошего про себя не услышала!

   Норильск встретил нас огнями. Для города, в котором полярная ночь, было очень светло, и очень красиво. Вполне московский размах праздничной иллюминации. Встречали нас отцы. Папа сграбастал, стиснул. Игорь с отцом обнялись.

   - Милка! Долго же вы! Здоров, Игорь, - отставил меня, пожал тому руку.

   - Здравствуйте, Вадим Олегович, - вежливо поздоровалась.

   - Здравствуй, Люда. С приездом.

   - Холодно тут у вас, - я поежилась.

   - Да ты что? - удивился Игорев отец. - Тридцати пяти даже нет.

   - Хорошо, - согласилась я. В смысле, хорошо, что не пятьдесят, к примеру.

   У старших Серебро, Игорь мне давно рассказывал, хорошая трехкомнатная квартира в центре, но вместить всю нашу компанию, восемь взрослых и троих детей, не могла, конечно.

   Поэтому мы поехали, как сказал Вадим Олегович, 'на дачу', на озеро. Дача - это два дома, соединенных между собой крытой верандой. В одном, побольше, жили мама с папой с детьми и внуками, в другом - родители Игоря и мы, разумеется. Мне, конечно, скандал устроить - на раз, а смысл? У людей праздник - дети приехали после долгой разлуки. Ирина Георгиевна так плакала, бедная, так сына обнимала. Он стоял, гладил ее по спине, приговаривая:

   - Мама, что ты? Не плачь. Все хорошо. Я вернулся. Ну, мам...

   Она с трудом успокоилась, погладила его по плечу, отпустила.

   - Люда, здравствуй, дочка! Прости, расклеилась совсем, - обняла меня, поцеловала. - Приехали наконец, погостите. Мы вас ждали, ждали...

   Подоспела и Света, кинулась обниматься, тоже заревела. Закрылись на кухне, поплакали, потом Ирина Георгиевна достала графин с настойкой, сказала 'от нервов', и крохотные рюмки. Уселись на кухне, быстренько накрыли стол, пили по глотку, ели - в основном я, плакали, смеялись. Маленькая Мила уснула на узком диване, обложенная подушками, мужчины, вроде, в баню ушли, мальчишки, похватав подарки, умчались звонить друзьям, хвастаться 'настоящими метеоритами', и есть 'космическую еду'. А еще я им заказала форменные комбинезоны отряда космонавтов, точь-в-точь, как наши, и привезла всякие сувениры с атрибутикой - пусть дарят.

   - Лютик, - мы сидели, обнимались со Светкой. Успокоившиеся мамы тихо переговаривались. - Это страшная тайна!

   - Рассказывай, - я прижалась крепче. - Я так люблю страшные тайны!

   - Только ты не признавайся, что я проговорилась, - страшным же шепотом сообщила мне сестра. - Игорь собирается сделать тебе предложение за столом, под бой курантов!

   - Откуда ты знаешь? - опешила я. - Мы же только-только прилетели! Вы его и не видели толком.

   - Так он своим сказал, еще недели две назад, а тетя Ира нам.