Кратер Десперадо

— Будьте так добры, чашечку чаю, печенье и рюмку вишневой наливки, если не затруднит.

Женщину заказ явно затруднил — она смотрела на Ральфа чистым, невинным, абсолютно пустым взглядом, словно не совсем понимая, о чем речь.

— Э-э, чай…

Она неторопясь достала чашку, сыпанула в нее чай, налила горячей воды из закопченного чайника и вопрошающе посмотрела на клиента.

— Печенье… — терпеливо продолжил молодой человек.

Также неспешно она выложила на блюдце раскрошившиеся кусочки бисквита.

— И вишневку.

Женщина достала из шкафчика ополовиненную бутылку и наполнила рюмку тягучей темно-красной жидкостью.

— Все! Спасибо.

Ухватив подносик со снедью, Ральф пристроился за столом у окна. Капли дождя оглушительно колотили по стеклу. В такую погоду больше всего хочется завернуться в шерстяной плед, выпить чего-нибудь согревающего и сидеть перед очагом, где весело потрескивает пламя.

Ральф выпил чай с вишневкой, попробовал грызть черствый бисквит, но решил что зубы дороже. Он безотчетно крошил пальцами твердое, как камень, печенье и думал о том, что дороги наверняка развязли, лошадей приличных в Авендане не найти, а впереди еще изрядный кусок пути. Да и дожди, наверняка, зарядили надолго, кто знает, сколько придется оставаться в этом мрачном неприветливом городе. Накануне Ральф заметил, что даже лошадям не нравится Авендан. Возница и успокаивал их, и щелкал кнутом: животные никак не решались войти в городские ворота.

Еще в отцовской резиденции Ральф подолгу простаивал перед резной фигуркой ворона работы авенданских мастеров, да и в домах родственников и друзей иногда замечал изысканные, порой вычурные изделия. Эти вещи каждому, кто на них смотрел, внушали неясную тревогу, а иногда даже инстинктивный страх. Скульптуры, чувственные и отталкивающие одновременно, из мрамора и малахита. Украшения настолько причудливых форм, что только самые смелые из благородных дам отваживались их надевать. Поражающие богатством палитры картины, часто с секретом, когда при особой точке зрения сполох огня превращается в бабочку, а цветовое пятно оказывается черепом. Теперь Ральф понимал, что все эти произведения искусства лишь впитали дух города — Авендан любого, кто оставался с ним наедине, заставлял ждать подвоха. И старый антиквар продал отцу не статуэтку ворона, а сгусток атмосферы города, глоток притягательного зла…

Пытаясь отвлечься от мрачных мыслей, Ральф подсел ближе к камину, в уютное кресло, обитое вытертым бархатом. Рядом торговцы резались в кости. Игра шла по-крупному, ставки все росли, а кое-кто уже начал платить расписками.

Ральф задремал, невзирая на громкие азартные возгласы, стук игральных костей и звон монет.

— Все, я пас, выхожу, — услышал он хрипловатый простуженный голос сквозь сон.

— Да ты что?! — возмутился баритон. — Я ж специально денег у ростовщика взял!

— А я здесь причем? Отыгрываться нужно вовремя…

Игроки громко возражали, обладатель хриплого голоса отнекивался и, наконец, игра возобновилась без него.

— Могу присесть? — спросил хриплый голос.

Ральф открыл глаза и приподнялся в кресле. Перед ним стоял молодой человек, примерно одного с ним возраста, по уши закутанный в темный грязный плащ. "Какой-то проходимец", подумал Ральф, холодно кивнул и хотел было снова погрузиться в дрему, как проходимец бодро поинтересовался:

— А вы откуда? Мне кажется, вы не торговец…

— Я из клана Коэн, — коротко бросил Ральф.

— О! Так вы аристократ! Голубая кровь!

Ральф отвернулся, надеясь, что теперь-то его оставят в покое. Он терпеть не мог подобных типов.

— Меня, кстати, зовут Лишер Кронт, — не унимался новый знакомец. — Зверски приятно с вами познакомиться.

— Мне тоже, — сказал Ральф, подумав, что имя наверняка ненастоящее. — Я честно говоря, не расположен к беседе…

— Ладно, не буду мешать вам, мой высокородный.

Последняя фраза Кронта прозвучала почти как ругательство, но Ральф вздохнул с облегчением — подозрительный тип наконец-то отстал. Теперь можно было снова закрыть глаза и подумать о чем-нибудь приятном. Например, о том, что к зиме он доберется до столицы, где его примет на службу глава клана, и он, при всем параде, на тонконогом гнедом коне, проедет по заснеженным улицам, ловя завистливые и восторженные взгляды.

В полусне Ральф не видел, как Кронт берет рюмку вишневки, садится в самом темном углу и обводит зал таверны долгим оценивающим взглядом. Разгоряченные игрой торговцы, тихо беседующие путешественники, аристократ у камина… Все это произвело на Кронта очень положительное впечатление, так как он удовлетворенно ухмыльнулся и, прикончив свою выпивку, выскользнул на улицу.

Ральф дремал в кресле под неумолчный шум дождя. Краем уха он слышал тихий говор игроков, треск поленьев в камине, мерные удары маятника. А потом с долгим злым скрипом открылась дверь. По деревянному полу прогрохотали грубые сапоги и кто-то отрывисто скомандовал, будто лаял:

— Все лежать! Кто шевельнется — прибьем! Быстро! Быстро!