Другой проблемой были индейцы. В эпоху Росаса мир сохранялся благодаря подкупу индейских вождей. После битвы при Монте-Касерос индейцы не только продолжили набеги и захваты поселений христиан, но и в некоторых случаях участвовали в гражданских войнах, оказывая поддержку той или иной стороне (например, они выступили на стороне Уркисы, а затем на стороне Митре). Они активно участвовали в политических событиях и в силу этого стали тем фактором, с которым необходимо считаться. Кроме того, Кальфукура[43]
был очень умным человеком и сумел создать нечто вроде конфедерации племен пампы, что усилило атакующий потенциал индейцев.В период относительного процветания, когда развивалось овцеводство и появились некоторые новые эстансии и саладеро, присутствие индейцев на юге Медосы, севере Сан-Луиса, юге Кордобы, западе и юге провинции Буэнос-Айрес означало постоянную угрозу для городов и в целом для экономического развития этих регионов. Тем не менее можно сказать, что эти годы стали временем процветания, когда были заложены основы дальнейшего развития страны; проблема же индейцев была решена во время кампаний по завоеванию пустыни. Именно в тот момент, в 1879 г., незаметно возникли два явления, которые в будущем приобретут огромное значение в жизни Аргентины.
Пшеница и холодильники
Неожиданно появилась пшеница. В 1878 г. была впервые экспортирована партия этой сельскохозяйственной культуры. Партия была небольшой, но до этого Аргентина лишь импортировала пшеницу для производства муки, обычно из Соединенных Штатов. Начиная с 1878 г. ее начали понемногу отправлять на экспорт, и тридцать лет спустя пшеница превратилась в главный экспортный товар Аргентины.
В том же 1879 г. появилась новая технология, имевшая огромное значение. В этом году корабль, производивший искусственный холод, осуществил перевозку нескольких тонн замороженной баранины в Европу. Часть товара испортилась, потому что вышла из строя одна из частей холодильной машины, однако, оставшееся мясо прибыло во Францию в хорошем состоянии и было продано.
Так начала решаться старая проблема, лишавшая сна многих заводчиков скота со времен колонии, — как хранить мясо. Во времена вакерий мясо становилось пищей мышей и диких собак. Затем пришло время саладеро: мясо, до этого пропадавшее, начали отбивать, сушить, солить и отправлять в бочках на рынки. Объемы продаж были скромными, но тем не менее саладерос постепенно превращались в экспортные предприятия. Таким образом, стало возможным появление саладеро, на которых трудилось по нескольку тысяч человек.
Но главные поиски были направлены на то, как сохранить мясо без потери качества и угодить европейским вкусам. В 1870 г. Сельскохозяйственное общество провинции Буэнос-Айрес предложило крупную денежную премию тому, кто изобретет такой способ. Один француз, Шарль Телье, придумал способ искусственно производить холод. Именно тогда мясо начали замораживать и экспортировать. Вскоре то, что в 1879 г. было экспериментом, приобрело огромное значение для аргентинской экономики.
В то время Митре пытался наладить сотрудничество между Буэнос-Айресом и провинциями, а Сармьенто предпринимал усилия для создания школ в стране и стремился изменить привычки и менталитет аргентинцев с помощью образования и иммиграции. Авельянеда, в свою очередь, старался преодолеть сильнейший экономический кризис, поразивший страну в 1874—1875 гг., — кризис, который заставил правительство сильно ограничить расходы, но не помешал выплате национального долга. Также Авельянеда начал что-то вроде политики экспериментального протекционизма — он установил довольно высокие таможенные пошлины на ряд товаров, что невольно пошло на пользу некоторым зарождавшимся отраслям национального производства, особенно тем, которые зависели от местного сырья, такого, как, например, шкуры и шерсть.