Краткая история Австралии

Коммунистическая опасность послужила для капиталистических демократий мощным стимулом, заставившим их сделать своим народам прививку с изрядной дозой улучшений. Соперничество между восточным и западным блоками находило свое выражение не только в гонке вооружений, но и в соревновании за темпы экономического роста и повышение уровня жизни. Если люди не испытывают лишений и уверены в своей безопасности, то у агитатора нет шансов завоевать аудиторию; а регулярный заработок, увеличение социального обеспечения, наличие личных перспектив являются залогом добросовестного выполнения гражданами их общественного долга.

Но улучшение благосостояния несет с собой свои собственные угрозы. В «Призыве к Австралии» прозвучала озабоченность тем, что обществу массового благополучия угрожают вялость и бесцельность. Именно поэтому в «Призыве» содержалось предупреждение об опасности моральной и интеллектуальной апатии. Как только классические цивилизации в своем развитии приближаются к серебряному и золотому веку, достигнутый комфорт начинает плодить роскошь и порок, приходящие на смену суровости века железного. Уже в 1951 г. Мензис предупреждал: «Если материальное процветание породит в нас алчность или лень, мы лишимся этого процветания». В 1945–1963 гг. реальная средняя недельная зарплата увеличилась более чем на 50 %, пятидневная рабочая неделя и трехнедельный оплачиваемый отпуск стали нормой. Трансформация общественной жизни, ставшая результатом процветания, сопровождалась целым комплексом моральных проблем.

В ходе продолжительного бума быстро расширяли свои границы города. Население Сиднея в конце 1950-х годов перевалило за 2 млн человек, население Мельбурна достигло этой же величины в начале 1960-х, Аделаида и Брисбен насчитывали почти миллион жителей, а в Перте проживало уже более полумиллиона человек. Центральные районы городов оделись в стекло и бетон, стремясь соответствовать бурно развивавшейся административной и коммерческой деятельности, но самым важным явлением стало перемещение людей из городских окраин в более удаленные от городов пригороды. В конце войны образовался острый дефицит жилья, что вынуждало семьи селиться в ветхих постройках. В конце 1960-х годов нормой стал отдельный современный дом в блоке, расположенном на четверти акра.

Некоторые новые дома строились за счет государства, но большинство их возводилось на частные средства, или же жители строили их сами. Большинство супружеских пар начинали с того, что покупали массу вещей, а затем начинали откладывать деньги на постройку жилья. В 1957 г. непременной чертой живого «портрета новой общины» на окраине Сиднея были «вечера и уикэнды… оживляемые постоянным стуком молотка, визжанием пилы и рубанка, оставлявшего к тому же пахучий запах струганого дерева». После окончания строительства дома начиналось возведение заборов, создание садов. Повсюду по субботам завывали электрокосилки, шла усердная работа в церковных помещениях и на школьных игровых площадках.

В 1950-х годах расширилось участие австралийцев в религиозной жизни — к концу десятилетия прихожанами были 51 % женщин и 39 % мужчин. Их численность особенно заметно увеличилась в пригородах, где церковь организовывала самые разные виды занятий для молодых семей: воскресные школы, молодежные клубы, дискуссионные группы, соревнования по теннису, футболу и крикету. Это была эпоха религиозного рвения, поддерживаемого миссиями, кампаниями по привлечению новообращенных и укреплению веры. Отец Патрик Пеймон, американский священник ирландского происхождения, в 1953 г. принес в Австралию всемирную семейную программу «Фэмили Розари» под лозунгом: «Семья, которая вместе молится, не распадается». Американский евангелический проповедник Билли Грейм собирал огромные толпы во время своего турне в 1959 г. Христианство выступало как защитник семейной жизни и нравственный наставник молодежи.

Доля домовладельцев выросла с 53 % в 1947 г., что на протяжении многих лет было нормой, до беспрецедентных 70 % в 1961 г., что стало одним из самых высоких уровней в мире.

Параллельно с жилыми домами возникали фабрики. Старые мастерские и товарные склады, наполнявшие улицы центра городов, исчезали, уступая место новым специализированным заводам. Звуки сирены, людская суета, слив сточных вод и грохот промышленных предприятий накладывались на шум генераторов и степенное движение конвейерных лет.

Место работы с домом соединял автомобиль. В 1949 г. автомобиль был у каждого восьмого австралийца, с начала 1960-х — у каждого пятого. Наличие машин и грузовиков освобождало промышленность от необходимости базироваться вблизи железных дорог и угольных месторождений. Это давало возможность городам расползаться вширь, и теперь пригороды вклинивались в пространства между железнодорожными путями.