Краткая история будущего

Франция, к тому времени самая большая и густонаселенная страна Европы, получает второй шанс стать центром капитализма. Уровень жизни в этой стране повышается, морской флот обретает силу. В 1524 году Джованни да Верраццано — генуэзец, обосновавшийся во Франции, по приказу Франциска I отплывает из порта Онфлёр и первым достигает Гудзонского залива. Тем не менее во Франции нет ни буржуазии, ни морской торговли, ни большого порта на Средиземном или Северном морях, поэтому ей не удается занять место Антверпена. Кроме того, величина государства играет против него: география внешней торговли так широка, что Франции не нужно ни искать рынки для экспорта своей сельскохозяйственной и промышленной продукции, ни производить товары с высокой добавленной стоимостью.

В то же время в Германии и Польше сохраняются феодальный строй и крепостничество. Дворяне, обеспокоенные возникновением буржуазного класса, довольствуются торговлей с несколькими иностранными купцами, которые приобретают у них зерно для Европы. Несмотря на стремительное развитие некоторых портов Балтийского моря, Северная Европа остается в стороне.

Испания тоже получает второй шанс: серебро, а затем золото, поступающее из Америки, обеспечивают этому государству высокий ежегодный доход. Однако имперский уклад здесь силен как никогда: вельможи имеют большую власть, чем купцы, испанские солдаты требуют увеличить жалованье — им нужно покупать товары, которые не производятся в Испании (ткань, украшения, оружие) и которые закупают в Нидерландах и Италии. Инфляция растет, Кастилия в долгах, денежные ресурсы истощаются, банкиры покидают Мадрид и Севилью. Б 1557 году оба города объявлены банкротами. То же самое происходит с Лиссабоном в 1560-м.

Испанский кризис затрагивает и Антверпен. К тому же Атлантика становится небезопасна для международной торговли.

Единственный подходящий на роль центра средиземноморский порт находится в Генуе, где сформировался рынок золота. К 1560 году именно этот город примерно на полвека становится новым рыночным центром, который явно не решается покинуть породившие его средиземноморские земли.

Генуя, 1560–1620: искусство спекуляций

В XIII веке генуэзские предприниматели поняли, что власть — дело хлопотное. Решение политических вопросов они отдали на откуп двум кланам: Висконти и Сфорца. При этом сами сосредоточились на торговле и финансах. В XIV веке лангобарды становятся банкирами и предоставляют денежные займы под проценты с разрешения Церкви. Среди них много обращенных евреев. В первую очередь банкиры снабжают серебром и золотом европейских принцев, кроме того, финансируют торговлю и текстильное производство Флоренции.

Могущество Генуи основано на бухгалтерском учете, который для этого города стал тем же, чем для Антверпена было книгопечатание, а для Венеции — купеческие галеры. По сути, это стратегическая инновация, обеспечивающая городу власть над рынком. Именно в Генуе Патини, а затем Массари изобрели двойную запись, которая входит во всеобщее употребление благодаря книгам генуэзца Луки Пачоли. Происходит революция в экономике и философии.

Ведь бухгалтерский учет, как и философия, представляет собой искусство взвешивать все за и против. Генуэзская философия строится вокруг фигуры банкира, который рискует и спекулирует, пытаясь предугадать будущее. В Генуе креативный класс находится под влиянием Ицхака Абрабанеля — изгнанного из Испании еврея, и Жана Бодена — француза, который разработал первую концепцию государственного суверенитета и выступил защитником религиозной терпимости.

Первую половину XVI века Генуя находилась под испанским господством, а к 1560 году стала ведущим финансовым рынком Европы и сердцем капитализма. Генуэзские банкиры, контролирующие рынок золота, устанавливают обменный курс всех валют и финансируют французских и испанских королей, итальянских, немецких и польских правителей.

Порт не может быть центром без сельского хозяйства и промышленности. Окружающие Геную земли — самые плодородные в богатейшей Тоскане. Генуя становится лидером металлургической и шерстяной промышленности и последним отзвуком величия Афин, Рима, Флоренции, Карла V и Филиппа И.

Воды Атлантики снова стали безопасны для мореплавания: в 1579 году, спустя восемь лет после бесполезной победы в битве при Лепанто венецианского и испанского флота под командованием незаконнорожденного сына Карла V над турецким флотом Селима II, испанцев изгоняют из Нидерландов. Новоявленный английский флот, во главе которого стоят Фрэнсис Дрейк и Томас Кэвендиш, грабит испанские корабли, груженные золотом из Америки. В 1588 году непобедимая Испанская армада, неповоротливая и плохо вооруженная, гибнет вблизи английских берегов: точные английские пушки топят две трети испанского флота. Атлантика открыта для купеческих кораблей — генуэзских, голландских, английских и французских, важнейшие торговые пути пролегают именно через нее; она становится новым торговым путем.