Краткая история будущего

Капитализм подойдет к своему концу: он уничтожит все, что ему не принадлежит, и превратит мир в огромный рынок, лишенный государств и наделенный характеристиками центра. В гиперимперии воцарится дух свободы, но вместе с тем и крайнего отчуждения. Она завершит все, над чем работал рынок с момента своего появления: каждая минута нашей жизни будет занята производством, обменом или потреблением рыночных ценностей.

Как когда-то победители Римской империи, рынки захотят облачиться в одежды побежденных; модель американского общества еще долгое время прослужит образцом для гиперимперии, которая заставит выйти на рынки наблюдения все предприятия; каждый студент должен будет сам оплачивать высшее образование и профессиональную переподготовку. Чтобы защитить частную собственность, товары, идеи, патенты, людей, окружающую среду в отсутствие государства, рынок создаст полицию, армии, частные органы юстиции, заполнив их наемниками и судьями.

Время, потраченное не на потребление или аккумулирование объектов потребления, будет считаться проведенным зря. Исчезнут офисы, заводы, мастерские — чтобы люди могли потреблять дома: работать, играть, просвещаться, контролировать себя. Исчезнет такое понятие, как пенсионный возраст, транспорт превратится в места для торговли, больницы и школы — в пункты продаж и послепродажного обслуживания самонаблюдатчиков и самовосстановителей, предвестников пятой волны будущего.

Чем более человек одинок, тем больше он потребляет, занимается самоконтролем и развлекается, чтобы скрасить одиночество. Растущая индивидуальная свобода приведет к тому, что каждый будет считать себя ответственным за личную и профессиональную жизнь, будто бы подчиняясь только собственным прихотям, хотя на самом деле — установленным правилам.

Кочевники первых обществ, как и граждане рыночных демократий, следовали жестким правилам, которые являлись выражением коллективных амбиций. Граждане гиперимперии не будут связаны никакими социальными обязательствами. Люди будущего, находясь в ситуации кочевой мобильности, займутся лишь удовлетворением своих потребностей в пределах ограничений, налагаемых на их поведение страховыми компаниями. Граждане будут считать, что всё, что их окружает, создано для их счастья, искать повсюду удовольствия или выгоду. Мы прекратим заботиться друг о друге: зачем что-то делить, если можно за это бороться? Зачем делать вместе, если можно быть конкурентами? Мы перестанем делать счастливыми других людей, пытаться найти счастье друг в друге. Коллективная деятельность будет невозможна, как и любые политические изменения.

Одиночество начнется с детства. Биологические и приемные родители перестанут воспитывать детей. Рано повзрослевшая молодежь будет страдать от одиночества, которое ничем не заполнить. Пожилые станут чувствовать себя брошенными еще сильнее — наступит время, когда вокруг них не останется ни одного знакомого лица. Мир зальет одиночество, а любовь заменит мастурбация.

Чтобы скрасить тяготы изоляции, люди захотят разделить с кем-то кров, имущество, выгоду, борьбу, игры без претензий на длительные сексуальные отношения и верность, соглашаясь с полигамностью партнеров. Многие будут искать случайных встреч за деньги или без. Избавление от одиночества люди найдут в самонаблюдатчиках и наркотиках.

Двумя ведущими индустриями станут страхование и развлечения. Страховые компании (плюс хеджевые фонды) организуют частную полицию, которая установит гипернаблюдение за предприятиями, потребителями и работниками. Страховые компании будут тратить огромные средства, чтобы оказывать влияние на общественное мнение и привлекать клиентов. Они потребуют от людей соблюдать правила, а затем заставят всех установить самонаблюдатчики. Микрострахование для беднейших слоев населения станет не средством продвижения демократии, а ее заменителем. Индустрия развлечений с помощью технологий наблюдения будет записывать эмоции публики и интегрировать их в транслируемые выступления. Оставшиеся бесплатные сервисы простимулируют процесс потребления. Автослежение замаскируют под информирование, игры и развлечения, чтобы избежать опасений людей. Политика превратится в своего рода театральную постановку, где роли будут исполнять сами политики.

Предприятия-«кочевники»

Еще до того как гиперимперия уничтожит государства, многие предприятия не будут иметь постоянного местоположения. Они превратятся во временные объединения отдельных личностей либо длительные союзы групп людей. В обоих случаях они будут вынуждены завоевывать клиентов и инвесторов в условиях жесточайшей конкуренции.