Краткая история будущего

Оба направления гипердемократии — индивидуальное и коллективное — будут подпитывать друг друга: чем больше и лучше человек отдыхает, тем совершеннее универсальный разум. В свою очередь, универсальный разум создаст условия для того, чтобы отдых был у каждого. Гипердемократия сможет существовать только в обществе людей, которые имеют доступ к основным благам.

Чем больше людей получат этот доступ, тем лучше для всеобщего блага человечества. Как, например, научно-исследовательский центр заинтересован в открытиях своих ученых, носители языка желают, чтобы на их языке говорило больше людей, а семья хочет, чтобы ее члены были счастливы, так и каждый отдельный человек будет заинтересован в том, чтобы у других появилось все для достойной и свободной жизни, все были здоровы и получили хорошее образование. Человечество сосредоточит внимание на счастье отдельно взятого человека, альтруизм станет всеобщим увлечением. Трансчеловек будет благоразумным.

Злоупотребления гипердемократией

В течение многих десятилетий гиперимперия будет стремиться помешать рождению гипердемократии. Хозяева рынка, в большинстве своем представленные гиперкочевниками, попытаются подорвать ее ценности, помешать созданию новых институтов, уничтожить участников. Они будут вербовать союзников среди представителей трансчеловечества. Гиперкочевников начнут запугивать, подкупать, заставлять изменить свою точку зрения. Затем, почувствовав силу грядущей волны, они попытаются коммерциализировать «социальную мобильную продукцию»: появятся сопровождающие роботы, виртуальные братства, 3D-игровые симуляторы альтруизма, симулятивно справедливая торговля. Будут торговать по-своему понимаемым досугом: отпускным временем и временем, которое «производят» и массово «выпускают» мобильные объекты. Гиперкочевники выведут на рынок «самонаблюдатчики», которые будут измерять социальные возможности. Они изобретут «социальные протезы», затем клонов, «искусственных братьев», которые обеспечат каждому человеку запас органов: для клона будет «счастьем» помочь прототипу выжить.

Кроме того, лидеры религиозных движений, гуру попробуют использовать в своих целях (уже это делают) принципы гипердемократии. Они учредят коммерческие фонды, используя такие понятия, как милосердие, безвозмездность, братство, универсальный разум, досуг, общее благо.

Ученые будут настаивать на том, что неспособность наполнить собственное время смыслом и быть альтруистом — своего рода болезнь, которую можно вылечить, прибегнув к генетическим манипуляциям и новейшим лекарствам.

Наконец, политики будут стремиться к созданию более или менее планетарных масштабов диктатуры, в условиях которой родится «новый человек», достойный жить в гипердемократии. Они постараются доказать, что однажды они смогут сами создать людей, лишенных желания обладать, копить, тратить, завидовать; счастливых от возможности делать счастливыми других людей; запрограммированных любить; лишенных эгоистических желаний. По всей видимости, они будут уничтожать всех, кто по классовым, религиозным или другим причинам недостоин войти в ряды новой элиты.

Мне хочется верить, что еще до конца XXI века, несмотря на массу препятствий и бедствий, гиперимперия сама подтолкнет людей задуматься о мировом единстве без уничтожения себе подобных. Хочется надеяться, что угроза гипернасилия заставит человечество кардинально изменить взгляд на жизнь и отношения. Я убежден: представители трансчеловечества будут многочисленны и достаточно организованны, чтобы сдержать третью волну будущего и предотвратить четвертую.

Я хочу верить, что срок жизни диктатур — пародий на гипердемократию будет еще короче, чем срок жизни социалистических диктатур. Что религии примирятся и начнут дополнять друг друга.

Я хочу верить, что ужасы грядущего, о которых я говорю в этой книге, заставят людей задуматься, и они не станут реальностью.

Произойдет еще много событий — лучше и хуже тех, что описаны. Красота защитит затухающую искру человечества. Люди создадут новые произведения искусства. Возникнут новые понятия и новые песни. И конечно, мы будем любить.

Глава 8. А что же Франция?

После прочтения этих глав напрашиваются вопросы, ответы на которые определяют будущее не только Франции, но и любой другой страны: как ей живется в девятой форме торгового строя? Как она готовится к новому этапу становления американской империи, полицентрическому порядку, гипернаблюдению, гиперимперии, гиперконфликту? Не сгинет ли под градом пяти волн будущего? Сможет ли возглавить движение за свободу и тем самым стать авангардом гипердемократии? Выживет ли она? Какое место займет в планетарной демократии?

Посмотрев вокруг и оглянувшись назад, можно с легкостью ответить на эти вопросы.

Дела у Франции идут плохо. Экономика нестабильна, социальная обстановка напряженная, финансовое положение крайне плачевное, международное влияние ослабло.