Краткая история Германии

«Штази считается одной из самых жестоких и эффективных служб госбезопасности в мире, о чем восточные немцы говорят с горькой иронией. Есть анекдот о том, как Моссаду, ЦРУ и Штази поручили опознать погибшего по останкам скелета. Это удалось только сотрудникам Штази – у них пострадавший признался сам. Феноменальными были успехи Штази и в контрразведке: спецслужбы сумели внедрить в окружение Вилли Брандта своего агента; скандал после его разоблачения в 1974 г. заставил федерального канцлера подать в отставку. Впрочем, как и все институты Восточной Германии, Штази подчинялся хозяевам из СССР и распался, как только была разрушена Берлинская стена».

Пол О’Догерти

, автор книги «Немцы и евреи со времен Холокоста» (Germans and Jews since the Holocaust)

Хроническая близорукость

«В 1977 г. Джонатан Стил, обозреватель The Guardian, пришел к выводу, что Германская Демократическая Республика – это “презентабельный образец того типа авторитарных социально-ориентированных государств, которые ныне являют собой восточноевропейские страны”. Даже якобы трезвые консерваторы в свое время рассуждали о коммунистической Восточной Германии в совершенно ином тоне, нежели сегодня. Тогда от них едва ли можно было услышать слово “Штази”».

Тимоти Гартон-Эш

. Штази в наших мыслях (The Stasi on Our Minds). New York Review of Books, 2007 г.

Либеральные западные немцы – а с ними европейцы и британцы левого толка – словно не замечали, что происходит в ГДР. Здравомыслящие, казалось бы, экономисты верили явно лживым показателям ВВП. Добросердечные политики доказывали, что правители страны движимы благими намерениями. Вполне разумные социологи утверждали, что, хотя это общество не идеально, в нем меньше корысти и больше сплоченности, чем в Западной Германии.

Искусствоведы старались при первой возможности обласкать восточногерманских деятелей культуры – как только кто-нибудь создавал нечто отличное от топорной официальной пропаганды, его тотчас же провозглашали гением.

Западногерманский критик оглядывается в недоумении

«Внезапно мы поняли, что литература ГДР, которую так успешно продвигали долгие годы, по большей части не стоит ломаного гроша… Ах, думаю я сегодня, если бы я написал хотя бы одно крохотное эссе о том, почему она мне неинтересна. Но увы, я не могу похвастаться таким поступком. Когда авторы из ГДР получали награды на Западе, мы дружно улыбались и говорили: “О да, ГДР заслуживает поощрения”».

Йозеф фон Вестфален

. О немецкой булимии (Von deutscher Bulimie), 1990 г.

В последние годы своего существования ГДР пыталась претендовать на роль истинной Германии: она заигрывала с памятью Мартина Лютера, давая понять, что прусские добродетели, свободные от юнкерского милитаризма, – хорошая альтернатива воинственному кока-колониализму Соединенных Штатов. И это получало определенный отклик у ультралевых немцев. Впрочем, любые выпады против Запада находили отклик у экстремистов левого и правого толка, особенно в 1960-х гг.

Смутное время