Краткая история Католической Церкви

Единство и сущность – вот что позволяет ощущать в настоящем христианстве Благую Весть и в то же время отвечать на потребности мира, признавать и любить то, что находится вне Церкви. Единство требует активности всех частей Церкви, но при этом следует помнить, что первое дело – упрочение единства Тела Христова.

Ханс Урс фон Бальтазар (1905–1988)

Богословие получает новое мощное развитие в трудах мыслителей, сумевших глубоко и талантливо осмыслить решения Второго Ватиканского Собора. Первым из них, несомненно, является Ханс Урс фон Бальтазар. «Истина, которая передается из уст в уста без глубокого обдумывания, теряет свою силу». Христианская тайна так богата содержанием, что всегда допускает и требует дальнейшего углубления. Фон Бальтазар, ученик де Любака, полагает, что одним из путей к Богу служит способность воспринимать красоту и величие. Способен понять только тот, кто способен удивляться. В этом фон Бальтазар – наследник греческих отцов Церкви и византийской традиции. Большая заслуга его и в том, что, будучи знатоком трудов Владимира Соловьева, он познакомил Запад с этим великим русским экуменистом.

Экуменизм

Коммунистические гонения на русскую интеллигенцию и Православную Церковь привели к тому, что в ссылке или эмиграции оказались самые выдающиеся русские религиозные философы. Многие из них находят прибежище в Праге, Берлине, Париже, Нью-Йорке. Среди наиболее известных – Бердяев, о. Сергий Булгаков, Франк, Лосский. Главным центром русской культуры за рубежом стал Париж, где публикуются замечательные журналы и книги. Русский религиозный ренессанс рубежа веков, беспощадно удушенный в России, продолжает цвести на Западе. К его идеям с благодарностью прислушиваются наиболее чуткие католики. Возникает обмен мнениями и желание взаимопонимания между католичеством и православием. На Западе публикуется много текстов русской православной традиции. Особенные заслуги в этом деле принадлежат группе доминиканцев «Истина» (Париж), бенедиктинцам в Шевтонь (Бельгия), Восточному христианскому центру (Брюссель), коллегии «Руссикум» (Рим) и «Христианской России» (Милан-Сериате).

Признаки усиливающегося стремления к единству являются и на институционном уровне. Вселенский патриарх Константинополя Афинагор находит в Павле VI непредвзятого, внимательного и чающего единства собеседника. 7 декабря 1965 года Рим и Константинополь одновременно публикуют заявление, изглаживающее из памяти обеих Церквей взаимное отлучение 1054 года и открывающее путь к дружбе и сотрудничеству.

Оттепель и самиздат

Заслуга Хрущева перед Россией состоит в том, что он заклеймил Сталина, освободил политических заключенных из лагерей и допустил оттепель в литературе. Однако за оттепелью вскоре грянули заморозки, как в литературе, так, в особенности, и в религии. Наступление на Церковь, как католическую, так и православную, ведется извне и изнутри. Из 20000 православных храмов, вновь открытых Сталиным после Второй мировой войны, к моменту отставки Хрущева остается лишь 6000. Во главе каждого прихода ставится «демократически» назначенный мирянин. Однако задавленная режимом оттепель продолжается в подполье и выражается в самиздате, то есть подпольном издании литературы. «Мой народ проснулся от летаргического сна», – пишет Надежда Мандельштам.

Самиздат достигает Запада, где его с подозрением читают «прогрессивные левые силы и где он вызывает энтузиазм в здоровых кругах общества. Идущий от человека к Богу новый гуманизм делает ставку на человека, а не на государственные институты («главное не свалить коммунизм, а поднять новых людей»), призывает не к бунту, а к ответственности («если Россия есть то, что она есть, то это потому, что я есмь то, что я есмь»), указывает путь обновления (от человека к общине, от общины к обществу, от общества к государству), осуждает использование идеологии как орудия («Правду жизни дает только жизненный опыт»), отказывается от насилия как не только вредного, но и более того – неэффективного действия. Это новая культура, которая восстанавливает, обновляет, очищает, делает достоянием всего человечества традиции великой русской культуры. В самом своем основании это христианская культура, проникавшая в любую среду и завоевывающая мыслящих и честных людей («диссиденты – люди не инакомыслящие, а здравомыслящие»). Эта другая культура подрубает под корень официальную культуру, именно она как главное действующее лицо подготовляет «бархатную революцию», покончившую с режимом.

К сожалению, ни Восток, ни Запад не обогатились этим великим опытом. Но история этих лет доказывает, что подлинная и живая культура способна преодолевать любые препятствия, даже такое, как разделение Церквей. Культура самиздата объединила в огромное общее движение мирного освобождения балканские страны, Польшу, Чехословакию и вливает надежду во все угнетенные народы. Поистине «где есть основанные на правде глубокие убеждения, там насилие излишне».