Краткая история Католической Церкви

Из «Рассуждений о Песни Песней» св. аббата Бернарда: Где могут немощные обрести безопасность и покой, как не в ранах Спасителя? Я живу там тем безопасней, чем больше у Него власти спасти меня. Мир дрожит вокруг, плоть меня утесняет, дьявол строит мне свои козни, но я не паду, ибо стою на твердой скале. Я совершил тяжкий грех, совесть моя придет в волнение, но не повредится, ибо я вспомню о ранах Господа. Поистине, «Он изъязвлен был за грехи наши и мучим за беззакония наши» (Ис. 53:5). Есть ли что для нас столь пагубное, чего не развязала бы смерть Христа? Итак, если я держу в памяти лекарство, столь сильное и действенное, то никакой злейший недуг не смутит меня.

И потому очевидно, что ошибался тот, кто сказал: «Слишком велика вина моя, чтобы мне получить прощение»[2].

Это оттого, что он не был членом тела Христова и не ведал о заслугах Христовых. Поэтому он не брал их себе в собственность и не называл своим то, что на самом деле ему принадлежало, ибо члену передается то, что принадлежит Главе тела.

Я же то, чего мне недостает, беру с упованием из сердца Господня, ибо оно исполнено милосердия, и не иссякают пути, коими изливается благодать.

Ему пробили руки и ноги и пронзили грудь копьем; и сквозь эти раны я могу питаться «медом из камня и елеем из твердой скалы» (Втор. 32:13), то есть вкусить и увидеть, как благ Господь (ср. Пс. 33:9).

Он питал мысли мирные, а я не знал того. «Ибо кто познал ум Господень? Или кто был советником Ему?» (Рим. 11:34). Ныне гвоздь, Его пронзивший, стал для меня ключом отверзающим, дабы я мог вкусить сладости Господней. Что познаю я через рану? У гвоздя есть голос, рана кричит, что Бог поистине пребывает в Христе и примиряет мир с Собою.

Меч прошел Его душу и сердце Его приблизилось (ср. Пс. 114:18; 54:22), и отныне Он может сострадать моим немощам.

Сквозь раны телесные открывается нам скрытая в Его сердце милость, является великая тайна любви, показывается благоутробное милосердие Бога нашего, которым посетил нас Восток свыше (ср. Лк. 1:78).

Отчего же утробе не открыться сквозь раны? Каким другим способом, как не через раны Твои, Господи, просияет нам яснее, что Ты сладостен и кроток и исполнен беспредельного милосердия? Поистине никто не выказывает больше любви, чем если жизнь свою отдает за того, кто осужден на смерть. И потому заслуги мои суть милосердие Божие. Мы верно не будем бедны заслугами, пока Он богат милосердием. Так что если милосердие Божие неиссякаемо, заслуги мои приумножаются.

Но что сказать, если совесть жалит меня за мои многие прегрешения? «Когда умножился грех, стала преизобиловать благодать» (Рим. 5:20). И если милосердие Божие вечно, то я буду петь вечно милости Господни (ср. Пс. 88:2). И что в моей праведности? О Господи, я буду помнить лишь о праведности Твоей (ср. Пс. 10:16; 9:37). Поистине она – и моя тоже, ибо Ты стал праведностью моей от Бога.