В первой половине XXI века до 40 % всей активности Интернета приходилось
на фейки. Существовали десятки разновидностей фиктивных профилей. К примеру, в 2015 году за сутки можно было заказать до 10-ти тыс. «мёртвых» подписчиков соцсетей стоимостью в районе $0.01, которые автоматически регистрировались программами нелегальных торговцев через страны с отсутствующей двухфакторной аутентификацией. Аккаунты покойников и взломанные профили стоили на порядок дороже. А самыми дорогими «мертвецами» считались услуги интегрированных с фейками нейросетей, которые умели оставлять лайки и комментарии.На всём этом зарабатывались миллиарды долларов.
Америка, как владелец Главного Рубильника, пользовалась созданным фейками хаосом для контроля глобального интернет-пространства. Остальные же страны боролись с симптомами, игнорируя причину болезни — монополию на Интернет.
Но к 30-м годам алгоритмы нелегальных нейросетей усложнились настолько, что умели регистрировать условных «Дэйвов Шапеллов» в правительственных базах данных и платить за них налоги.
Искусственно созданный профиль теперь стал сопоставим с реальным гражданином. А значит, мог не только платить налоги, — но и брать кредиты, голосовать, получать премии за выслугу лет.
При монополии над Главным Рубильником решить проблему фейковых недо-граждан было попросту невозможно: насколько бы сильно не усложнялись законы государств и алгоритмы соцсетей, мошенники всегда находили лазейку для фейков. Поэтому в 2037 Власти США выпустили закон о признании частичных гражданских свобод в отношении фейковых профилей.
Это перевернуло общество.
Главной темой общественной дискуссии стал вопрос: если фейки теперь частично приравниваются к гражданам, то кем в таком случае считать их владельцев? Работорговцами? Неужели XXI век откроёт новую эпоху рабства в мире?
В целом фейкоторговля стала одним из самых значимых социальных сдвигов человечества в первой половине XXI века. Постановление 2037 года о формировании интернет-границ являлось лишь ответом на данный закон.
Но в последствии оба эти закона сыграли важнейшую роль в колонизации Луны.
1.3. Малые Рубильники
Ещё в начале XXI века отдельные государства принимали те
или иные законы о суверенных Интернетах, цель которых состояла в сепарации от Главного Рубильника.И хотя США изобрели
(и почти 40 лет финансировали) технологию VPN, которая по своей сути являлась средством обхода контроля над Интернетом, в тех же Китае и России успешно использовались средства локального подавления Сети, которые применялись в экстремальных ситуациях вроде Крымских антитеррористических операций 2016 года или Гонконгских протестов 2019 года.В итоге первыми проектами сепарации от мирового Интернета стали «Золотой щит»
Китая и разработанный на базе одноименной компании российский проект «Заслон», получивший резкий толчок после российско-американского конфликта 20-х годов на территории Украины.В отличие от азиатского партнёра, Россия сделала ставку на защиту околокосмического пространства и, как будет показано в дальнейшем — не прогадала.
Так или иначе страны начали в буквальном смысле «заслоняться» от американского Интернета.
И если в 10-х годах Интернет по паспорту воспринимался как что-то из разряда антиутопии, то к 30-м мир понял: без привязки Интернета к личным данным любой автопилот террористического дрона способен взорвать любое здание в любом городе. Сами же террористы при этом могут находиться в любой точке Земли.
Куда сильнее людей мучал другой вопрос: а если не только террористы, но и вражеское государство захочет направить спутниковым Интернетом свои ракеты на чужие города? Что тогда?
Глобальный Интернет опасен!
К 50-м годам у Америки окончательно отобрали Главный Рубильник. Причём без особого сопротивления со стороны мирового полицейского, каковым себя позиционировали на тот момент власти США.
Но почему Америка отказалась от монополии в информационной common carrier?
На кону стояло сражение за куда более ценную гегемонию.
Гегемонию энергетическую.
1.4. 10-30-е годы. Промежуточный вывод
Понимание проблемы Главного Рубильника имеет принципиальное значение при освещении Лунного конфликта. В широком смысле данная проблема упирается в постфестфальскую природу общества 10-30-х годов.
В XVII веке жители Европы — центра человеческой цивилизации на тот момент времени — утопали в кризисе постоянных войн, длящемся
уже порядка 80-ти лет. Европейцы активно искали новый формат мирового порядка. Таким форматом стал Вестфальский мир.