Краткая история. Монголы

Господством над тюрко-монгольскими степями Евразии татары были обязаны чжурчжэням, которые задействовали их в роли цзюйиней[18] для обеспечения контроля империи Цзинь над степью, ее ресурсами и торговыми путями. Говорят, что у детей татарских вождей колыбели были из серебра, носовые кольца – из золота, одеяла инкрустированы жемчугом, а одежды они носили из вышитого золотом шелка, в то время как монгольские вожди довольствовались деревянными стременами и стрелами с наконечниками из кости. В конце концов судьба татар была решена, когда они пренебрежительно отравили путешественника, попросившего гостеприимства в их лагере, что было его правом в соответствии с ясой. Этот путешественник, Есугей-баатур, возвращался с помолвки своего сына Тэмуджина. Злой рок заключался в том, что Тэмуджин получил свое имя в честь татарского воина, которого его отец убил в битве. Теперь, как сын, он унаследовал не только имя, но и долг кровной мести, который в итоге исполнил в 1196 году, полностью уничтожив господство татар в степи и их статус могущественного племени. Однако наследие их продолжало жить в Европе и Персии, в России, Индии и среди арабов, где упорно продолжали говорить «татары» вместо «монголы». Особенно уместным это казалось европейцам, поскольку имя «татары» предполагало, что эти кочевники действительно являлись обитателями Тартара, то есть ада.

Татары подверглись физическому уничтожению, но и другие тюрко-монгольские племена Евразии (помимо самих монголов), присутствовавшие на великом курултае 1206 года, были распущены, а затем включены в более крупное надплеменное объединение[19], впоследствии известное как монголы – «люди девяти языков» [4], народ Йекэ Монгол Улуса (Великой монгольской державы)[20]. В состав нового государства вошли кереиты, меркиты, найманы, татары, монголы, унгираты, ойраты, таджиуты, буряты, борджинины, баргу, онгуты, кияты, джалаиры и целый ряд более мелких сообществ, которые объединились под властью одного правителя и единого закона – ясы. У этого беспрецедентного события, объединившего все кочевые степные племена «людей войлочных шатров» [5], несметные поколения которых доселе постоянно сражались и воевали друг с другом[21], было не менее знаменательное продолжение. В течение десяти лет большинство соседних полукочевых племен и даже оседлые страны и народы охотно отказывались от своих наименований и идентичности, чтобы раствориться в приливном движении революции Чингисидов и, объединившись, называть себя монголами.

Ныне дошло до того, что монголами называют народы Хитая и Джурджэ[22], нангясов[23], уйгуров[24], кипчаков, туркмен, карлуков[25], калачей[26], всех пленных и таджикские народности, которые выросли в среде монголов. И эта совокупность народов для своего величия и достоинства признает полезным называть себя монголами[27].

СТЕПЬ

Степные пастбища, в которых доминировали кочевники-скотоводы, наконец-то объединились с землями пахарей, где господствовали крестьяне и горожане. Хотя Чингисхан и совершил настоящую революцию, объединив народы степи и обрушив череду их решительных набегов на земли пахарей, но даже при его жизни (и все более – после его смерти) многие из числа завоеванных приветствовали создание поглотившей их мировой империи.

Тюрко-монгольские кочевые племена пасли свои стада на обширной территории, которую обычно называют Евразийской степью. Евразийская степь охватывает широкие пространства, раскинувшиеся от Восточной Европы до Маньчжурии, через Южнорусские степи, Казахстан, Джунгарию, провинцию Цинхай[28] и Монголию. К югу от этого региона степь превращается в пустыню – обширную засушливую зону, усыпанную островами городских и сельских оседлых поселений. Степи, луга и пологие холмы степи, напротив, были лишены крестьянских поселений или городов. Обитателями ее были кочевники-скотоводы и охотники, чья жизнь требовала сезонных миграций для постоянного поиска воды и травы.

Хотя кочевники обычно отказывались от оседлых поселений и постоянных жилищ, маршруты их миграций часто были достаточно устойчивыми. В результате эти степные переселенцы практиковали и земледелие в ограниченном масштабе, засевая подходящие культуры, чтобы позднее, на обратном пути, пожать их. Постоянно находясь в движении, реагируя на изменения климата и окружения и всегда начеку в ожидании опасностей и угроз, все кочевники-скотоводы были прирождеными воинами, а война – делом каждого. Простой пастух был одновременно и бойцом, и налетчиком, а культура степи славна рассказами и песнями героев-воинов. Племя кочевников-скотоводов было одновременно и армией.