Краткая история мысли. Трактат по философии для подрастающего поколения

Согласно Эпиктету, понимание смысла этого перехода как раз является задачей всякой философской деятельности. Именно она должна позволить каждому достичь добропорядочной и счастливой жизни, научая «жить и умирать как боги[18]», то есть как существо, которое, ощущая свою привилегированную связь со всеми остальными в этой космической гармонии, достигает спокойствия и осознания того факта, что, будучи смертным, оно все равно вечно. Согласно Цицерону, как раз по этой причине развилась традиция «обожествления» некоторых известных личностей — таких, как Геракл или Эскулап: так как их души «продолжают жить и наслаждаются вечностью, то их справедливо считают богами, раз они и наилучшие и вечные»[19].

Задача — не из легких. И если философия, которая, как ты можешь теперь констатировать, достигает своей высшей точки в учении о спасении, основанном на упражнении разума, стремится не только к мудрости, но и к победе наших страхов, а также занять место самой мудрости, ей нужно воплощаться на практике.

На самом деле именно здесь учение о спасении обретает свой истинный смысл и достигает нового измерения. По правде говоря, я не совсем удовлетворен ответом стоиков и мог бы, если бы на то было желание, высказать в их адрес немало критики. Впрочем, во времена стоиков уже существовало немало критики. Но в этом представлении важнейших моментов философии я решил воздержаться от негативных взглядов, потому что полагаю, что, прежде чем что-то критиковать, это необходимо понять, но больше потому, что, прежде чем «думать самому», необходимо со смирением «мыслить через других», с ними и благодаря им.

И с этой точки зрения, даже если я сам не являюсь стоиком и не разделяю их философию, мне все равно нужно признать, что они осуществили колоссальный прорыв и на многие вопросы дали блестящие ответы. Как раз это я и хотел бы тебе показать, рассказав о некоторых упражнениях в мудрости, путь к которым открыла эта философия. Ведь философия, что уже подчеркивается самим этим термином, это еще не мудрость, а только любовь (philo) к мудрости (sophia). И согласно стои­кам именно через конкретные упражнения можно перейти от одной к другой. Поскольку философия достигает своей высшей точки в учении о спасении и поскольку нас прежде всего нужно спасти от страха смерти, эти упражнения целиком и полностью должны быть ориентированы на устранение этого страха — и поэтому, как мне кажется (но ты вскоре и сам сможешь судить об этом), даже в наши дни они невероятно ценны, даже для тех, кто не разделяет точку зрения стоиков.

Несколько упражнений в мудрости для практического поиска спасения

Почти все эти упражнения касаются отношений со временем, потому что именно в нем коренятся наши тревоги, питающие угрызения совести и ностальгию в отношении прошлого, но также наши надежды и чаяния в отношении будущего. Эти упражнения настолько интересны и показательны, что их можно встретить в различной форме на всем протяжении истории философии, у других мыслителей, не имеющих ничего общего со стоиками, например, уже у Эпикура и Лукреция, но также, как это ни удивительно, у Спинозы и Ницше, и даже в совершенно иных традициях, далеких от западной философии, например в тибетском буддизме. Я ограничусь здесь четырьмя упражнениями, но знай, что существует еще много других, которые, в частности, связаны с тем, каким образом можно раствориться в этом огромном космическом целом.

Два главных зла: бремя прошлого и миражи будущего

Начнем с самого важного: согласно тому, о чем я только вскользь упомянул в предисловии к этой книге, но что будет играть значительную роль в дальнейшем, двумя великими невзгодами, ложащимися, согласно стоикам, тяжестью на человеческое существование, двумя тормозами, блокирующими его и мешающими достичь развития, являются ностальгия и надежда, то есть привязанность к прошлому и забота о будущем. Они все время заставляют забывать о настоящем мгновении, не дают нам жить полной жизнью. С этой точки зрения стоицизм уже заявлял об одном из, возможно, самых глубоких аспектов психоанализа: тот, кто остается пленником своего прошлого, всегда будет неспособен, по выражению Фрейда, «наслаждаться и действовать». В частности, это значит, что ностальгия по утерянному раю, радостям и страданиям детства ложится на наши плечи тяжким грузом, особенно если этот груз не признается.

Таково первое, простое и глубокое убеждение, выражающееся совершенно практическим образом на фоне теоретического здания стоической мудрости. Марк Аврелий, возможно лучше других, сформулировал это в начале книги XII своих «Размышлений»: