Краткая история парикмахерского дела

Он все никак не мог до конца взять в толк, почему Элли решила с ним порвать. Она сказала, что он ведет себя как собственник, вздохнуть ей не дает, что с ним это похоже на замужество. Смех, да и только, отозвался он; быть с ней значит быть в доле с полудюжиной таких же, как он. Вот-вот, оно самое, сказала она. Я люблю тебя, сказал он во внезапном приливе отчаяния. Он произнес эти слова в первый раз в жизни и сразу понял, что произнес их зря. Такое можно говорить, когда чувствуешь себя сильным. Если бы ты меня любил, ответила она, ты бы меня понял. Тогда вали отсюда, сказал он. Просто ссора, идиотская говенная ссора. Которая ровно ничего не значила. Которая значила лишь то, что у них все кончено.

? Освежить чем-нибудь, сэр?

? Что?

? Освежить чем-нибудь?

? Нет. Не будем насиловать природу.

Мастер вздохнул с таким видом, словно последние двадцать минут он только и делал, что насиловал природу, но из-за упрямства Грегори это совершенно необходимое вмешательство все-таки окончилось поражением.

Впереди уик-энд. Стрижка, свежая рубашка. Две вечеринки. Сегодня ? покупка в складчину жбана с пивом. Надраться вусмерть и посмотреть, что из этого выйдет; вот мой способ изнасиловать природу. Ох. Нет. Элли. Элли, Элли, Элли. Перетяни мне руку. Вот тебе они обе, Элли. Где хочешь. С целями совершенно не медицинскими, но давай, режь. Смелей, ну же. Пусти мне кровь.

? Как это вы про брак сейчас выразились?

? А? Про брак? Единственное приключение, доступное трусу.

? А вот у меня, сэр, если вам интересно знать, брачная жизнь вполне, как говорится, сложилась. Но вы, конечно, помозговитей меня будете. Я-то университетов не кончал.

? Это не мои слова, ? сказал Грегори. ? Но могу вас заверить, что человек, которому они принадлежат, был помозговитей нас обоих.

? Настолько мозговитый, что, наверно, и в Бога не верил?

Да, настолько мозговитый, хотел сказать Грегори, как раз настолько. Но что-то его удержало. Отрицать существование Бога ему хватало храбрости только в компании таких же, как он, скептиков.

? А можно поинтересоваться, сэр, из тех ли он был, что женятся?

Гм. Грегори на минутку задумался. Вроде никакая мадам там не отсвечивала. Только любовницы, конечно.

? Нет, вряд ли он был, по вашему выражению, из тех, что женятся.

? Тогда, может быть, сэр, он был не такой уж эксперт?

В старину, подумал Грегори, цирюльни пользовались дурной славой, там собирался праздный люд обменяться последними новостями, там играли на лютнях и виолах для услады посетителей. Может быть, все это теперь возвращается, по крайней мере в Лондоне. Места, где звучат сплетни и музыка, где работают стилисты, чьи фамилии можно видеть в газетах. Там девицы в черных свитерах сперва моют клиентам головы. Класс, правда? Не мыть дома голову, прежде чем идешь стричься. Просто войти небрежной походочкой, поздороваться жестом и плюхнуться в кресло с журналом.

Эксперт по браку принес зеркало и показал Грегори свою работу ? вид спереди и рядом вид сзади. Довольно аккуратная работа, надо признать, ? с боков коротко, сзади длинно. Не так, как у некоторых в колледже: волосы торчком во все стороны света, дикорастущие бороды, староанглийские бакенбарды, сальные водопады вдоль спины, что хочешь. Нет, мой девиз ? не оставляй природу совсем уж неизнасилованной. Постоянный напряг между природой и цивилизацией ? вот что держит нас в тонусе. Хотя, конечно, вопрос, как ты определяешь природу и как ? цивилизацию. Это ведь не просто выбор между жизнью животного и жизнью обывателя. Тут речь идет... да о чем только она тут не идет. Он ощущал острую боль из-за Элли. Пусти мне кровь, потом перетяни мне руку. Если она вернется, он постарается быть не таким собственником. Хотя для него это означало просто близость, просто быть вместе. Поначалу ей нравилось.

Он понял, что парикмахер все еще держит зеркало.

? Порядок, ? сказал он небрежно.

Зеркало легло на столик лицом вниз, фальшивую нейлоновую мантию убрали. Вдоль воротника пошла елозить метелка, напомнившая ему бескостные запястья джазового барабанщика. Шшш, шшш. Разве не вся жизнь еще впереди?

Парикмахерская была пуста, радио по-прежнему липко подвывало, и все тот же человек у него за спиной спросил, наклонившись к нему и понизив голос:

? На уик-энд что-нибудь желаете, сэр?

Он хотел ответить: УМне, пожалуйста, билет на поезд до Лондона, визит к Видалу Сассуну, пачку сосисок для барбекью, ящик эля, несколько травяных сигарет, музыку для притупления мыслей и женщину, которой я действительно дорогФ. Но вместо этого он сказал, тоже почему-то вполголоса:

? Пачку УфезерлайтаФ, пожалуйста.

Уступив-таки наконец парикмахеру, связав себя с ним узами сообщничества, он вышел на светлую улицу навстречу уик-энду.

III