Читаем Краткая история Русского Флота полностью

Переход Кроуна, вышедшего из Архангельска с 8 кораблями, был весьма трудный. Во время 4-дневного шторма, выдержанного им в океане, вполне оказалась непрочность его кораблей, построенных из дурного леса со слабым железным креплением и не имевших медной обшивки. У большинства явились важные повреждения в рулях и рангоуте и открылась сильная течь, доходившая на иных судах до 14 дюймов в час. На флагманском корабле Норд-Адлер, потерявшем грот и фор-стеньги, начинали расходргться пазы, и высота воды в трюме дошла до 86 дюймов. Между матросами, состоявшими большей частью из рекрут, в первый раз вышедших в море, от дурной пищи и крайне недостаточной одежды, и особенно обуви, открылась в такой степени цынга, что на семи кораблях, пришедших в Готенбург, было 219 человек больных. На одном из кораблей, отделившемся от эскадры в океане и по причине значительных повреждений оставшемся зимовать в Фридрихсверде, больных было 225 человек и 90 умерших. Задержанный в Готенбурге полтора месяца исправлением повреждений судов своей эскадры Кроун 9 октября пришел в Свеаборг, где получил предписание следовать обратно в Готенбург для соединения с Тетом. Приготовясь поспешно к новому плаванию, Кроун 27 октября вышел в море только с 6 кораблями, потому что принадлежащий к его эскадре корабль Саратов при выходе со Свеаборгского рейда, не доходя Грохары, стал на камень и получил сильную течь. По донесению Кроуна о слабой постройке архангельских кораблей назначена была комиссия для строгого исследования причин такого отношения со стороны начальствующих в Архангельске лиц, где главный командир адмирал Мартын Петрович Фондезин, вследствие найденных в управлении его беспорядков, был уволен от службы.

При том состоянии судов и команд, в каком находилась эскадра Кроуна, только благодаря отличному знанию морского дела и редкой энергии самого адмирала, а также сведениям, опытности и распорядительности командиров и офицеров слабые архангельские корабли могли совершить сравнительно благополучное плавание.

В январе 1814 года Кроун с отрядом из 6 судов (5 кораблей и 1 фрегат), в соединении с английской эскадрой адмирала Юнга, отправился для блокирования берегов Голландии. С других судов эскадры адмирала Тета был сформирован, под начальством контр-адмирала Эллиота, десантный отряд из флотских команд и морских солдат в составе 87 штаб – и обер-офицеров и 3000 нижних чинов. Этот отряд, перевезенный на английских транспортах в устья Шельды, занял острова Северный и Южный Бевеленд и в конце апреля на судах отряда Кроуна возвратился в Англию на Норский рейд.


Пребывание эскадры Тета в Англии и возвращение ее в Россию


Во время пребывания эскадры Тета в Англии часть провизии и некоторые припасы предполагалось доставлять из России на транспортах, и вообще при всех расходах было предписано соблюдать строгую экономию. При уходе из Кронштадта на суда эскадры было погружено до 15.000 пудов пеньки с целью обменить ее в Англии на готовый такелаж и также отправлено нужное количество меди в уплату за медь, употребленную в английских адмиралтействах на обшивку архангельских кораблей и фрегатов Автроил и Архипелаг.

В зимнее крейсерство посылались только те из балтийских кораблей, которые были обшиты медью и имели достаточное число команды, потому что большинство судов «не имело полного военного экипажа». Оказавшиеся годными к плаванию два корабля из бывшей Сенявинской эскадры в продолжение зимы велено было исправить и приготовить к походу, а все остальные суда, находившиеся по Лиссабонскому трактату в Англии «на сохранении», после определения их настоящей стоимости были куплены английским правительством.

В мае 1814 года флот, под начальством Тета, отправился к своим портам, а отделившаяся от него эскадра Кроуна перевезла часть гвардии из Шербурга в Кронштадт, потом тот же Кроун на отряде из 15 судов (13 кораблей, 1 фрегат, 1 бриг) перевез из Либавы в Кронштадт 2-ю гвардейскую дивизию.


Участие в Отечественную войну морских команд в сухопутных военных действиях


Некоторые из морских команд в отечественную войну находились также при наших сухопутных армиях, где постоянно отличались храбростью и стойкостью в сражениях, а умелым и быстрым исполнением возлагаемых на них важных поручений, имеющих отношение к морскому делу, во многих случаях приносили существенную пользу действующим войскам. Главнейшим из представителей моряков в береговой службе был гвардейский экипаж.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих кораблей
100 великих кораблей

«В мире есть три прекрасных зрелища: скачущая лошадь, танцующая женщина и корабль, идущий под всеми парусами», – говорил Оноре де Бальзак. «Судно – единственное человеческое творение, которое удостаивается чести получить при рождении имя собственное. Кому присваивается имя собственное в этом мире? Только тому, кто имеет собственную историю жизни, то есть существу с судьбой, имеющему характер, отличающемуся ото всего другого сущего», – заметил моряк-писатель В.В. Конецкий.Неспроста с древнейших времен и до наших дней с постройкой, наименованием и эксплуатацией кораблей и судов связано много суеверий, религиозных обрядов и традиций. Да и само плавание издавна почиталось как искусство…В очередной книге серии рассказывается о самых прославленных кораблях в истории человечества.

Андрей Николаевич Золотарев , Борис Владимирович Соломонов , Никита Анатольевич Кузнецов

Детективы / Военное дело / Военная история / История / Спецслужбы / Cпецслужбы
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное