Тем временем султан, которым теперь стал Мехмед VI Вахдеттин (правил с 1918 по 1922 год), и его близкие согласились с поражением и пошли на сотрудничество с союзниками. К этому моменту османы перепробовали все – секуляризацию
В 1920 году правительство султана подписало Севрский договор, который разделил империю и оставил его с маленьким государством в Центральной Анатолии, столицей которого, может быть, даже стала бы Анкара. Это был оскорбительный договор, составленный, чтобы принизить турок под видом несения им цивилизации. Теперь им предстояло смазывать тормоза локомотивов и запрещалось продавать грязные открытки.
В район Смирны был назначен губернатор Аристидис Стергиадис, от которого, как критянина, ожидали понимания мусульман и который был первым греческим правителем оккупированных Салоник. Его действия в самом деле были мягкими – настолько мягкими, чтобы взбесить местных греческих националистов. Греки даже открыли университет восточного Средиземноморья, имея в виду эллинизировать местных мусульман. Тем временем армяне оккупировали Карс и двинулись к Трапезунду и Эрзуруму; их мания величия была такова, что первым действием после прекращения огня стала атака на Грузию на том основании, что крупный порт Батум в действительности принадлежит армянам.
Все это привело к реакции мусульман – мы можем справедливо назвать ее «турецкой», но в то время обычные жители, особенно на востоке, определяли себя по религии. Появился лидер, отражавший существующие настроения – Мустафа Кемаль, которого мир знает по его более позднему имени как Ататюрка или «Отца турок». Он был талантливым генералом, отлично проявил себя при Галлиполи и в других местах, и он начал аккуратную игру, первоначально получив одобрение от султана (который, может быть, что-то и подозревал). Затем Кемаль под каким-то предлогом отправился 19 мая 1919 года наанглийском пароходе в Самсун на Черном море.
Здесь, путешествуя по пыльным дорогам в брошенной штабной немецкой машине (которая часто ломалась), он собирал поддержку. Армяне, которых, по их утверждениям, усердно вырезали, заставили всех мусульман, включая курдов, объединиться – чего иначе никогда не удалось бы добиться. Мустафа Кемаль имел достаточно харизмы и хитрости, чтобы стать их лидером.
Затем он бросил вызов правительству султана. Совершенно случайно базой его стала Анкара, потому что она находилась на железной дороге и имела телеграф, который он с большим успехом использовал. Вскоре Мустафа Кемаль собрал своих сторонников из оккупированного союзниками Константинополя и созвал «Великую Национальную Ассамблею», впервые собравшуюся в апреле 1920 года в бывшем клубе младотурок. Она не была собранием без мнения – ее проведение действительно было трудным делом, приходилось идти на огромные уступки, такие, как запрет на алкоголь и религиозные предостережения по поводу женской одежды. Однако у Кемаля существовала армия, которая отошла с Кавказа, и хотя французы с армянским легионом на юго-востоке и греками на западе продвигались вглубь страны, сопротивление росло.
В 1920 году в игру вошел новый фактор. В России большевики победили в гражданской войне, но очень опасались интервенции союзников и нуждались в поддержке. Они начали понимать, что под знаменем антиимпериализма могут рассчитывать на мусульман, и после ряда экспериментов с Энвером каким-то образом угадали, что Мустафа Кемаль станет нужным человеком. Между Анкарой и Москвой полетали депеши, за ними последовали эмиссары, и дело было сделано.
В 1920 году советское золото и оружие пошли через Черное море, и первым это воздействие сказалось на восточном фронте, где армяне потерпели поражение. Затем националисты обратились к юго-восточному фронту, на котором вскоре пришли к соглашению с французами. Таким же образом решились проблемы и на сирийской границе. К 1921 году кемалисты набрали достаточно сил, чтобы оказать сопротивление грекам, которые, уверенные в британской поддержке, сильно продвинулись к Анкаре. В яростном сражении на реке Сакарья в августе-сентябре греки были остановлены. Это стало победой, которая потрясла весь мир, особенно мусульманский: телеграммы с поздравлениями шли со всех сторон.