Краткая история военных сражений

Чтобы завершить стратегическую картину, нужно сказать о войне в других частях мира. В 1914 г. японцы захватили германскую территорию Шаньдун и за 1914 – 1918 гг. сумели значительно усилить свое влияние в Китае. Там, где колонии воюющих держав соседствовали друг с другом, как это было в отдельных частях Африки и на юге Тихого океана, они пользовались удобным случаем «попытать счастья». Однако в целом можно сказать, что война на театрах за пределами Европы имела второстепенное стратегическое значение. Война 1914 – 1918 гг., по существу, была европейской. Это позднее ее назвали «мировой», потому что в Европе действовали контингенты из многих частей Британской империи и потому что в 1917 г. к странам Антанты присоединились Соединенные Штаты.

Бросив взгляд на картину войны в целом, рассмотрим более подробно отдельные части полотна.

После первой битвы у Ипра война на Западном фронте застыла на месте. Германский фронт протянулся от Фландрии до Швейцарии с широким выступом у Компьена. Бои на этом театре в 1915 г. свелись главным образом к двум крупным наступательным действиям союзников в Артуа и двум в Шампани. Только во время осенних наступлений потери составили у французов – 190 тысяч, у англичан – 50 тысяч и у немцев – 140 тысяч. Результатом этой бойни было незначительное вдавливание немецких позиций.

Крупными битвами 1916 г. были Верден и Сомма. Битва за Верден в общем и целом продолжалась почти десять месяцев. По французским оценкам, общие потери обеих сторон составили 420 тысяч убитыми и 800 тысяч отравленными газом и ранеными. В конце сражения фронт оставался почти там же, где он проходил в начале. Алистер Хорн писал о Вердене: «Это была ничего не решающая битва в ничего не решающей войне. Ненужное сражение в ненужной войне. Сражение, в котором не было победителей, в войне, в которой не было победителей». Сражение на Сомме обошлось каждой стороне в 500 тысяч убитых, раненых и пленных на участке не более девяти миль в глубину и что-то около тридцати миль по фронту – не имеющем никакой стратегической ценности.

Человеком, отвечавшим эти два года за проведение операций с германской стороны, был Фалькенгайн. Он принял руководство в сентябре 1914 г. и не дал провалу плана Шлиффена вылиться в катастрофу. Он признавал, что на западе Германии лучше подходила оборона, и единственной крупной наступательной операцией немцев в 1914 – 1918 гг. было нападение на Верден – пограничную крепость, ставшую символом для французов, которые, обороняя ее, были почти полностью обескровлены. В августе 1916 г. Фалькенгайна сменили Гинденбург и Людендорф. Это был единственный видный стратег обеих воюющих сторон, утверждавший, что куда разумнее стремиться к чему-то меньшему, чем тотальная победа.

До 1918 г. у союзных сил не было верховного командующего. В 1915 – 1916 гг. руководящей фигурой был французский главнокомандующий генерал Жоффр. Британские командующие – в декабре 1915 г. Френча сменил сэр Дуглас Хейг, – хотя теоретически были самостоятельны, не располагали достаточными войсками, чтобы самим диктовать стратегию, и в общем следовали за французами. Жоффр был упрям и груб. Он ни в чем не уступал, каких бы потерь это ни стоило. К тому же был глуп. Победа в сражении на Марне была чистым везением. Как замечает Лидделл Гарт, Жоффр двинул миллион французов на полтора миллиона немцев в неподходящем месте и только из-за неудачи в Лотарингии смог в последний момент остановить немцев, когда они почти обошли его с тыла. Поскольку в 1915 г. у немцев не было обнаженных флангов, которые можно было бы обойти, Жоффр, пытаясь отсечь выступ, принялся наносить по ним лобовые удары – наступления в Артуа и Шампани. Повидав в жизни множество сражений, я понял: то, что желательно стратегически, должно быть осуществимо тактически – должно опираться на достаточные ресурсы. Жоффр, похоже, не усвоил этой непреложной истины.

Никакого сомнения, что союзники должны были действовать наступательно: немцы находились на французской и бельгийской земле и общественное мнение требовало их изгнания. Кроме того, если немцев не беспокоить на Западном фронте, у них было бы больше сил против русских на востоке. Однако способ возможных наступательных действий был неоднозначным, открывалось несколько возможностей. Одной из них было заманить противника в «мешок», который затем мог быть закрыт охватом с обоих флангов, как случайно почти получилось в 1918 г. Или же германский фронт можно было обойти, используя британскую морскую мощь в сочетании с наступлением по суше на фланге во Фландрии. Но избран был метод многократных примитивных лобовых ударов. Думать, что таким путем можно взять верх, было существенным просчетом: все командующие недооценивали силу тактической обороны. Во всяком случае, к концу 1915 г. командующие союзными силами должны были уяснить, что такие лобовые наступления не дадут положительных результатов. Однако они продолжали еще более упрямо вести эту линию и в следующем году – что, на мой взгляд, не свидетельствовало об их военных талантах.