Краткая история военных сражений

Например, победа испанцев под командованием Проспера Колоньи над швейцарцами у Бикокки в 1522 г. была одержана по образцу выгранного Гонсало сражения у Сериньолы. Колонья подготовил очень сильную оборонительную позицию – между опушкой рощи и полями проходила углубленная тропа. Край тропы со стороны рощи он превратил в высокий вал, установил на нем артиллерию и разместил четыре ряда аркебузеров, а в тылу поставил сплошную цепь копейщиков. Двинувшихся по полю швейцарских копейщиков сначала косили огнем артиллерии, а затем аркебузов. Те, кому удалось прорваться и спрыгнуть на тропу, попали в смертельную ловушку, их как на бойне уничтожали аркебузеры, находившиеся достаточно высоко, чтобы швейцарские пики не могли их достать. Со временем всех их прикончили спустившиеся вниз испанские копейщики. Бикокка стала для швейцарцев днем полного разгрома, после нее они так и не обрели былой самоуверенности и драчливости. В Цюрихе религиозный реформатор Цвингли, служивший армейским капелланом во время первого поражения при Мариньяно, нашел слушателей, разделявших его осуждение развращающего ремесла наемников. Однако отсутствие другой работы у себя в стране вынуждало швейцарцев в XVI в. поставлять рекрутов во все армии Европы.

Битва у Гарильяно

Для испанцев же, напротив, Бикокка явилась полным подтверждением эффективности своей новой системы. Нанеся поражение самой прославленной пехоте в Европе, испанские аркебузеры в 1525 г. дали еще одно достойное внимания свидетельство своего мастерства, одержав под командованием маркиза ди Пескара победу над французской кавалерией при Павии. Здесь они выиграли бой, не ожидая атаки, находясь за надежными укреплениями, а разбили французов, внезапно напав на них в открытой местности, обойдя их с фланга и затем обрушив огневой вал на плотные ряды кавалеристов. Пехота противника также была практически уничтожена.

Система Гонсало де Кордовы теперь неоднократно подтверждалась в борьбе с кавалерией и всеми видами пехоты. Почти во всех европейских армиях быстро исчезали арбалетчики и тяжеловооруженные всадники, их заменяли аркебузеры и копейщики. Копейщики повсюду по необходимости приспосабливались к новым тактическим функциям: служить поддержкой аркебузерам, вместо того чтобы находиться в передних эшелонах атакующих. Доспехи теперь не служили надежной защитой от новых пуль, и поскольку они ограничивали подвижность, то, послужив какое-то время украшением, в большинстве случаев перестали применяться. В тактических расчетах военачальников теперь прежде всего учитывались обронительные возможности аркебузеров, и оборона снова заняла господствующее положение. В результате после Павии широкомасштабные сражения на открытой местности стали весьма редким явлением.

В 1559 г. закончились войны между Габсбургами и Валуа, но в 1562 г. во Франции начались религиозные войны. Они велись якобы за право придерживаться обрядов в соответствии с велениями совести, однако самым важным результатом был успех Генриха Наваррского, добившегося абсолютной власти короны. В. Грин пишет о них как о «неразрешимо запутанных, скучных, если рассматривать в подробностях, изредка обнаруживающих глубокую преданность принципам, но чаще полное их отсутствие». В то же время, после 1568 г., голландцы воевали за независимость от Испании. Если бы другие проблемы не помешали испанцам сосредоточить силы на подавлении восстания, голландцы наверняка бы проиграли, но, как мы знаем, проявив эпическую стойкость, они сбросили испанское иго.

В этих войнах четко обозначились нововведения, впервые появившиеся в итальянских войнах. В большинстве своем они велись наемными войсками, и все армии были смешанных национальностей. После Гонсало де Кордовы оборонительная тактика стала обычным явлением; командующие предпочитали маневрировать, прибегать к отвлекающим ударам и нападать на противника на марше, перерезать коммуникации или брать врага измором – вместо того чтобы прибегать к лобовым атакам. Голландская война, во всяком случае, велась на болотистой местности, изрезанной дамбами и каналами, подходящей главным образом для оборонительных операций. Причиной неважного ведения военных действий во Франции было жалкое руководство и слабая военная теория. Француз ля Ну жаловался на своих соотечественников: «Молодежь слишком начиталась рыцарских романов о сумасбродных приключениях, полных непристойных любовных похождений и бесцельных драк. Старики же читают и перечитывают Макиавелли».