Краткий конспект истории английской литературы и литературы США

Лето 1941 Миллер провел в утонченной, и капризной, и вульгарной атмосфере Голливуда. Тамошняя публика восторгалась нежеланием писателя продуцировать ради денег коммерческий хлам. В отличие от, скажем, Фитцджеральда, он вел бедную жизнь, хоть и позволил себе купить подержанный автомобиль. Правда, написал «Открытое письмо всем и каждому», адресованное кинематографистам, и получил чек на 200 долларов, после чего в восторге сообщил Анаис Нин: «Представляешь, у меня счет в банке! Просто не верится». Миллер считал, что художник должен быть бедным и ютиться в скромном жилище.

В 1944 г. он обзавелся жильем в Биг-Суре, в двухкомнатном коттедже, за который платил 15 долларов в месяц. Здесь Миллера посещают читатели и поклонники. Здесь он пишет обзор английской и французской литературы и эссе об Артюре Рембо, увлекается чтением Германа Гессе, продолжает начатое во Франции изучение астрологии. В Биг-Суре, в доме, купленном в 1947 г. в долг за 6 тысяч долларов, расположенном вдали от почты, аптеки и магазинов, гостит у Миллера астролог Конрад Моррикан, нелицеприятный портрет которого писатель создал впоследствии в повести «Дьявол в раю» (1954).

В 1952 г. Миллер снова в Париже, где его восторженно встречают художник Фернан Леже, актер Мишель Симон, джазовый музыкант Мецц Меццроу. Потом — Ривьера, Испания, родина Шекспира — и снова Биг-Сур.

В пятидесятые годы выходит трилогия «Сексус» — «Плексус» — «Нексус»; в апреле 1960 Миллер входит в состав жюри Каннского кинофестиваля.

В 1976 г. Миллер стал кавалером французского ордена Почетного легиона.

Издание в США «Тропиков» послужило поводом новых судебных разбирательств, но в 1964 году запрет на книги Мидлера в США был снят окончательно. Более четверти века спустя познакомилась с ними и Россия. Когда практически сбылось предсказание Генри Миллера, сделанное в 1938 году, в период увлечения астрологией. Предсказание о том, что к 2000 г. слово «коммунизм» перейдет в разряд устаревших, известных лишь филологам и этимологам слов...

Читая книги Генри Миллера, вы поражаетесь его уму и непостижимому сочетанию пошлости и грязи изображаемого им быта с недюжинной эрудицией рассказчика, который в то же время является участником описываемых событий. Его цинизму и способности чувствовать глубоко и нежно. Его блестящему остроумию и полному неприятию признанных авторитетов и общепринятой морали.

Безусловно, эти книги шокируют. Потому что никто не привык выплескивать на публику свое нутро, в котором скопилось немало шлака. Никто не привык читать в романах о том низменном, чего столько вокруг нас и в нас самих. Сейчас, когда телевидение завалило нас рекламой гигиенических прокладок, противозачаточных средств, лекарств от венерических болезней и импотенции, когда подростки с похабными ухмылками на устах без стеснения шутят на самые скабрезные темы — что толку делать круглые глаза и вздымать брови при появлении на страницах книг Миллера больных триппером, проституток, лесбиянок! Или краснеть при описании — согласимся, так сказать, асимптотически приближающемся к порнографии — полового акта. Не лучше ли принять условия игры, предложенные писателем, и восхититься той виртуозностью, с которой он пишет обо всем этом? Не сочтите автора этих строк апологетом пошлости и поверьте, что, если отбросить воспитанное в нас ханжество, в котором Россия, пожалуй, может сравниться только с Америкой, нельзя не восхититься полетом фантазии Миллера, способного превратить описание потайного уголка женского тела в развернутую на несколько страниц гиперболу — и тут же посвятить еще несколько страниц рассуждениям о Матиссе. А потом — о литературе, о человеческой природе, о ненавистной службе в телеграфной компании и Бог весть о чем еще.

Язык Миллера то утонченно возвышен, то предельно груб. Но разве все мы в жизни говорим исключительно изысканным стилем?

Короче говоря, читая Генри Миллера, мы, в сущности, заглядываем в собственную душу. И если нам становится жутковато, то это лишь доказывает мастерство и честность писателя, поднесшего нам это великолепное зеркало.

ИРВИН ШОУ (1913—1984)

В интервью, которое этот американский писатель дал корреспонденту «Известий» за несколько дней до своей смерти, он сказал: «Критики любят приклеивать ярлыки, создавать какой-то твой обобщенный стереотип для читателя, от которого ты отказываешься всю жизнь. Мне не повезло с американскими критиками, они ругают меня, считают, что я разменял свой артистизм на мелкую монету, устроив дешевую распродажу таланта. Им не нравится, что я живу не в Америке, а за границей, что я много пишу, что мои книги раскупаются. Бог с ними. Просто я не принадлежу ни к одной из провозглашенных ими школ, поэтому они так и волнуются».

ИРВИНУ ШОУ не везло с критиками, но это не помешало ему любить жизнь и людей, которым он признавался в этой любви каждой своей книгой.