Краткий курс магического права

— Рассматривается дело о нарушении правил воздушно-транспортного движения, — начал он удивительно мелодичным голосом. Ему явно недоставало арфы, лютни, музыки небесных сфер или на чем там еще играют его соплеменники. — Двадцать восьмого цветня сего года примерно в семнадцать часов десять минут господин Емеля, который управлял транспортным средством «ступа», нарушил правила воздушно-транспортного движения, в результате чего произошло воздушно-транспортное происшествие. Так, согласно данных патрульно-постовых жирней,[2] водитель не остановился возле таблички «стоп». Господин Емеля, это действительно так?

Судя по презрительному взгляду, брошенному на Емелю, последний совершил что-то настолько ужасное, что искупить вину могла лишь мучительная казнь. Впрочем, причиной такого уничижительного отношения судьи было не нарушение правил, а та самозабвенная увлеченность, с которой Емеля сейчас изучал извлеченную из носа козявку. Даже мне было противно, что говорить о благородном эльфе?!

— Господин Емеля! — прошипела куратор, явно с трудом сдерживаясь, чтобы не пихнуть клиента в бок.

— Ась? — отозвался тот, кажется, только теперь заметив, что на него все смотрят.

— Вы не остановились возле таблички «стоп»? — повторил судья, призвав на помощь остатки эльфийской невозмутимости.

— Какой такой таблички? — спросил Емеля с бесхитростным удивлением.

— То есть вы не знаете, как выглядит табличка «стоп»? — с мрачным удовлетворением поинтересовался судья, черкая что-то на поросшем мхом боку валуна. И не скажешь, что светлый эльф! Хотя, наверное, судейская работа любого светлого перекует в темного. — Извольте ответить, знакомы ли вам вообще правила дорожного движения?

— Ась? — простодушно переспросил Емеля, хлопая глазами. — Чаво?

Видимо, настолько сложные предложения он вообще не воспринимал.

— Ваша честь, разрешите, я поясню? — вмешалась госпожа Громова, спеша спасти положение, которое стремительно становилось катастрофическим.

Эльф, поколебавшись, величественно кивнул.

— Видите ли, мой доверитель действительно не выполнил требование полной остановки транспортного средства, поскольку табличка была почти скрыта в ветвях дерева. Вот заключение специалиста о невозможности для человека разглядеть знак в кроне. А вот жалоба в муниципалитет на ненадлежащее выполнение уборочной саранчой должностных обязанностей по расчистке дорожных знаков на деревьях.

— Вы хотите сказать, что ваш клиент по той же причине не заметил знак «уступи дорогу»? — саркастически уточнил судья.

— Именно! — величественно подтвердила госпожа Громова.

По идеальности она мало уступала эльфу, а ее самоуверенности с лихвой хватило бы на десяток «бессмертных и непогрешимых».

— Однако даже вы не станете отрицать, что имело место превышение скоростного режима! — Прекрасный голос эльфа звенел негодованием.

— Да, ваша честь. — Госпожа Громова покаянно склонила голову. — Но прошу вас учесть искреннее раскаяние моего клиента.

Все дружно посмотрели на Емелю. Если он в чем-то и раскаивался, то по его лицу, не отмеченному печатью интеллекта, это было совершенно не заметно.

— Кроме того, — голос судьи с каждым словом все повышался и уже звенел колоколом, — у господина Емели отсутствует водительское удостоверение соответствующей категории. Господин Емеля, это так?

— Ась? — На лице здоровяка было написано искреннее удивление. — Чаво-то вам от меня надоть?

— У вас есть разрешение только на управление тяжелым транспортом вида «печь», — уже еле сдерживаясь, объяснил судья. — Но двадцать восьмого цветня вы управляли легким транспортом вида «ступа». Все верно?

— Да, ваша честь, — подтвердила госпожа Громова вместо дебильно улыбающегося клиента.

И я знала ее уже достаточно хорошо, чтобы понимать, что госпожа Громова пребывает в ярости. Еще бы, она же наверняка уйму времени угробила, чтобы научить этого идиота вести себя в суде и правильно отвечать на вопросы!

Стоп, неужели это тот самый Емеля?! Ну, из сказки?

— Кстати, где вы взяли транспортное средство? — поинтересовался судья. — Угнали? Отвечайте!

В конце фразы он едва не сорвался на позорный визг.

— Ась? — Емеля поскреб в затылке, и, видимо, это нехитрое действие расшевелило его извилины. Ну, или взгляд госпожи Громовой, в котором читалось клятвенное обещание самых страшных кар, если клиент сейчас же не вспомнит, чему его учили. — А, так вы про бабкину ступу? Ну, и чего такого-то? Ну, взял я ее, покататься малехо. И чего?

— Госпожа Баба Яга не имеет претензий к племяннику, — поспешно вставила госпожа Громова, — и готова подтвердить это в судебном заседании.

— Того! — рявкнул судья, не обращая внимания на реплику госпожи Громовой. — Из-за вашего «покататься» произошло воздушно-транспортное происшествие, в котором пострадала карета ее темнейшества Маргарэтэ, герцогини Клайморской.

— Ну и чаво ей сталось? — недоуменно произнес Емеля, почесав в затылке. — Ну, того, царапина на ейной карете. А у мене ступа едва не в щепки!

Он со смаком вытер нос рукавом, и судья окончательно потемнел лицом.