Краткий курс по русской истории

Откуда взяты и как соединены в первой редакции разновременные элементы ея состава? На это можно дать два ответа, различающиеся некоторыми подробностями. Следы современника Андреева в разсказе могут значить, что первоначально, вскоре по окончании каменнаго собора в Ростове, следовательно, в промежуток 1170–1174 гг., была составлена записка о жизни Леонтия и судьбе его тела, слившаяся потом с позднейшими прибавлениями. Раздельныя черты соединенных частей сглажены в позднейших списках. Позднейшее прибавление явственно обозначается непосредственно за разсказом о внесении моей, с известия об установлении праздника в честь Леонтия еп. Иоанном. Краткая похвала святому, заканчивающая редакцию, приурочена к тому же празднику, следовательно, также позднейшаго происхождения. Редакция могла составиться и другим, еще более простым путем. Главное содержание ея, судьба тела Леонтия, описано рядом кратких, отрывочных разсказов. Они могли быть первоначально записаны современным ростовским летописцем, существование котораго около того времени нам известно. Установление праздника в память Леонтия в 1190 г. еп. Иоанном создавало потребность прославления святаго в литературном произведении. Это подтверждается известием, сохранившимся в некоторых списках старинной службы Леонтию, которое называет автором канона в ней еп. Иоанна. Таже потребность вызывала составление литературной памяти, которую можно было бы прочитать в церкви на праздник святаго. Все это делает вероятным, что тем же Иоанном или по его внушению в 1194–1204 гг. записаны были предания о жизни Леонтия, к ним присоединены выбранныя из летописи известия о мощах его, дополнены дальнейшими известиями о празднике и чудесах 1194 г. и весь разсказ закончен приуроченным к празднику кратким поучением с хвалебно-молитвенным обращением к святому. Со внесением чудес и похвальнаго слова сказание получило вид цельнаго, законченнаго жития, удобнаго для чтения в церкви. Четвертая редакция своими обильными летописными вставками представляет наглядный пример подобного образования жития с помощью летописи. В таком случае выражения жития, обличающия Андреева современника в авторе, принадлежат летописцу и по обычаю древнерусских редакторов переписаны целиком в немного позднейшем сказании. Оба случая допускают вывод, что первая редакция составилась из частей, относящихся к двум указанным промежуткам времени.

Нет достаточных опор, к которым можно было бы прикрепить приблизительное определение времени, когда составились прочия редакции жития. Только третью можно сблизить с одним фактом в литературной истории жития. Появление жития или новой редакции его часто условливалось событиями, с особенной силой оживлявшими в обществе память о святом. Так было с памятью о Леонтие в XV в. В это время она ознаменовалась рядом чудес, по-видимому привлекших к себе внимание местнаго общества. Они описаны в особой статье, которая обыкновенно присоединяется в списках к третьей редакции и никогда к первой и второй. Судя по хронологическим указаниям, которыми отмечены некоторыя из чудес, ряд их начинается в конце XIV в. и прерывается во второй половине XV, во время архиеп. Ростовскаго Трифона или вскоре после; между тем два столетия, протекшия с описанных в первой редакции чудес 1194 г. до перваго в разсматриваемой статье, не оставили в житии никакого следа. Последния чудеса в этой статье составитель описывает как очевидец, и очень вероятно, что статья составлена немного спустя по удалении архиеп. Трифона с кафедры в 1467 г. Возможно предположение, что описание этих позднейших чудес дало повод к пересмотру и распространению древняго краткаго сказания о Леонтие, следствием чего была его третья редакция. По крайней мере имеем прямое доказательство, что и эта редакция жития и прибавленная к ней статья о чудесах XIV–XV вв. обращались в рукописях до 1514 г.