Краткий курс по русской истории

Разсмотренные признаки жития не позволяют слишком удалять его происхождение от времени описываемых им событий. Впоследствии это житие имело долгую литературную историю и вобрало в себя цикл легенд, которыми окружено было имя Варлаама. Разбор их найдет место в разсмотрении позднейших редакций жития. Краткая редакция свободна от этих легенд; но и в ней, несмотря на раннее время ея списков, можно отметить черту, ставшую потом основой одной из них. Древняя летопись и житие молчат о годе смерти Варлаама; две позднейшие летописи, новгородская 4-я и софийская, относят ее к 6701 г. (1192, ноябр. 6). Воспроизводя историю монастыря по древнему житию, видно, что Варлаам с Порфирием и иной братией долго жили в «пусте месте» отшельниками, не принимая правильной формы монастырскаго братства, которое впервые устроилось по-монастырски, когда архиепископ освятил поставленную «чернецом» Варлаамом малую церковь Преображения на Хутыне, что, по древней летописи, было 6 авг. 1192 г., т. е. незадолго до смерти Варлаама. По Пахомиевской редакции жития, Варлаам тогда же заложил другую, каменную церковь Преображения, но не успел достроить при жизни. Сопоставление этих известий делает вероятным известие о смерти Варлаама в 1192 г., т. е. при архиеп. Григорие, умершем в следующем году 24 мая. Во всех известных нам списках древняго жития хоронит Варлаама владыка Антоний; позже встретим ряд легенд, основанных на тесной дружбе между Варлаамом и архиеп. Антонием, избранным в этот сан в 1211 г. Ошибка эта принадлежит не автору краткаго жития, которое, очевидно, в других списках не обозначало имени владыки, как всем еще известнаго; на это указывают и позднейшия редакции, которыя, переделывая древнее житие, в разсказе о погребении Варлаама также не называют архиеп. по имени. Так, по-видимому, из стиравшихся в предании исторических черт жизни Варлаама уже в конце XIII в. завязывалась канва легенды.

Разбираемое житие может служить образчиком литературнаго стиля житий, какой усвояла новгородская письменность XIII в. В основных чертах своих он тот же, что широко развился и твердо заучивался нашими книжниками в последствии. Две существенныя особенности его здесь уже готовы и выступают тем заметнее, чем короче житие. Одна состоит в известном выборе биографических черт для жития. Их немного, и почти все оне связаны с разсказом об удалении Варлаама и его товарищей в пустыню, о построении монастыря и о смерти святаго; остальные моменты и подробности не остановили на себе внимания биографа. Не одна краткость биографии тому виной. Рядом с индивидуальными чертами жизни Варлаама нашли место и те общия типическия черты с их неизменным, заученным выражением, которыя удобно переносились на всякаго святаго: «родися от верну родителю крестьяну», «ун сый на игры с уными человекы не изволи изити», в пустыне «не дадяше сна очима своима, боряся с бесы», предсмертныя слова к братии: «Аще, братие, телом отхожу от вас, да духом присно с вами буду» и т. п. Затверженныя по чужим литературным образцам, эти черты, здесь еще краткия и неразвитыя, очевидно, разсчитаны не на любопытство к делам и деятелям прошлаго, а на внимание набожнаго слушателя в церкви. Эта вторая особенность житейнаго стиля заметно связана с первой: из жизни святаго берутся лишь такия черты, к которым можно привязать эти общия, готовыя формулы жития. Но следует оговорить в разбираемой редакции отсутствие третьей особенности житейнаго стиля, развившейся позже: общие места в жизнеописании удерживают еще характер исторических фактов, хотя условных, не переходя в назидательное размышление или витиеватую проповедь и не удаляясь от первоначальнаго назначения жития – служить исторической запиской или «памятью» о святом.