«Существует две ошибки, которые сейчас разпространены среди последователей Дзэна как любителей, так и профессионалов. Одна состоит в том, что человек думает, что в словах скрыты удивительные вещи. Те, кто придерживается этого мнения, пытаются выучить как можно больше слов и изречений. Вторая представляет собой другую крайность, когда человек забывает, что слова являются пальцем, указующим на луну. Слепо веруя предписаниям сутр, в которых сказано, что слова мешают правильному пониманию истины Дзэна и буддизма, они отвергают всё словесное и просто сидят с закрытыми глазами и кислыми физиономиями, как покойники» — Д.Т.Судзуки. “Основы Дзэн-Буддизма”. МП “Одиссей”. Главная редакция Кыргызской Энциклопедии. Бишкек. 1993 г.
Как видно из цитированного отрывка, проблема не нова. Человек действует на основе его личного возприятия реальности и на основе уразумения описаний реальности другими людьми, пользующимися для описаний общей всем реальности (включая и её составную часть — свой собственный психический мир) теми или иными «языками
»[15], в которых слова, символы, знаки, изображения и т.п. являются “пальцем, указующим на луну”. Горе тому, кто не увидит “луны”, примет “палец” за “луну” либо за отсутствие “луны”, а отсутствие “пальца” отождествит с несуществованием “луны”.Мироздание, как таковое, существует в Богом данной мере, как триединство «материя-информация[16]
-мера»: это — реальность. По отношению к информации мера выступает как многоуровневая общевселенская система кодирования, а по отношению к материи — как матрица её возможных, статистически предопределённых свыше состояний и переходов из одного состояния (балансировочного режима) в другие.[17]У человека при возприятии реальности в душе возникают некие его личностные образы
, обусловленные как характером объективных образов реальности, так и его состоянием к моменту и в процессе возприятия информации из Объективной реальности. Личностные, субъективные образы, будучи уже принадлежностью внутреннего мира человека, обретают до известной степени самостоятельное бытие в нём. Вероятностно упорядоченно и статистически предопределённо, вторичные по отношению к объективным, субъективные образы прорастают в душе человека урожаем понятий, по мере того, как человек, осмысляя реальность, разграничивает в своём внутреннем мире присущие ему субъективные её образы и связывает их с «языковыми» конструкциями. Понятие (как жизненное явление, свойственное индивидуальной, — а не коллективной —
психической деятельности человека[18], устойчиво существующее в ней на каком-то интервале времени, по истечении которого оно может изчезнуть или измениться) — взаимно обусловленное единство «внеязыкового» субъективного образа в психике отдельного человека и «слов» одного из «языков», развитых в культуре общества, объединяющей по «языковому» признаку людей в разнородные множества; именно поэтому «слово» (и слово, в частности) без образа, связываемого с ним, голо, пусто, непонятно[19]. Возникшее в психике одного человека понятие о чём-либо (жизненном явлении и ли[20] вымысле) может разпространяться в обществе, т.е. проникать в психику других людей, преимущественно[21] через «языковые» средства культуры. В ряде случаев для разпространения новых понятий более и ли менее широкий круг людей создает и новый «язык», поскольку в развитых в культуре «языках» нет «слов» для того, чтобы выразить их миропонимание.В процессе
, когда новое понятие обретает осмысленную определённость, система разграничений субъективных образов внутреннего мира человека, не позволяет отождествить один субъективный образ с другими, слить их, перепутать. Этот процесс большей частью протекает “автоматически” безсознательно, но когда он выходит на уровень сознания в иерархически организованной психике человека, то человек ищет средства для выражения обретших определённые границы внутренних своих образов и: либо находит их в одном из существующих «языков»; либо создает новые «языки» — средства для выражения своих внутренних образов и тем самым осмысляет и описывает внутреннюю и внешнюю реальность. И на уровне сознания в психике человека возникает понятийная база: «разграниченные субъективные образы внутреннего мира» + «языковые» конструкции, адресно связанные с субъективными образами.