Краткое содержание произведений русской литературы XIX века

Наутро Купавина с Глафирой ждут приезда Лыняева и Беркутова. Глафира озабочена – Лыняев не спешит с объяснением, а Мурзавецкая вот-вот может за ней прислать. Входит лакей: от нее письмо и тарантас. Купавина читает письмо и теряется: «Вам вчера не угодно было принять моего племянника. <...> Взыскание с вас очень большой суммы, чего и все ваше имение не стоит, я произведу со всей строгостию и жалеть вас <...> не буду». Прибывают Лыняев с Беркутовым. И пока дамы переодеваются, ведут серьезный разговор. Беркутов просит Лыняева не вмешиваться в дела Купавиной и сообщает, что приехал на ней жениться.

Купавина и Беркутов здороваются. Мурзавецкая прислала за Глафирой; Лыняев узнает об этом с деланным равнодушием и идет погулять по саду, а то в «сон клонит». Беркутов объявляет Купавиной, что приехал по делу; а выслушав рассказ Купавиной, оценивает ее положение как «незавидное».

Беркутова спрашивает Горецкий. Он уже вернул Лыняеву его пятнадцать рублей, завтра получит у Беркутова пятьдесят и поедет в Вологду межевать его имение. Разговор с Купавиной Беркутов кончает советом выйти за Мурзавецкого. Входит Лыняев: «ходил-ходил по саду, еще хуже – в сон так и клонит». Его оставляют на диване и уходят писать письмо Мурзавецкой. Глафира, выйдя из-за портьеры, бросается к нему, обнимает и разыгрывает сцену страстной влюбленности возможно громче. Лыняев просто беспомощен. В конце концов появляются Купавина, Беркутов и лакей: «Глафира Алексеевна, лошади готовы». Но поздно. Лошади Мурзавецкой уже не страшны. «Ах, и люди тут! Что вы со мной сделали? Что теперь Меропия Давыдовна?» Глафира говорит уже после того, как Лыняев произнес: «Ну что ж. Я женюсь».

В доме Мурзавецкой Чугунов всячески подстрекает к мести и безтого разозленную донельзя хозяйку. Цель Чугунова – подбить Меропу Давыдовну дать ход его фальшивкам. Еще одна – якобы письмо Купавина к Аполлону с признанием «долга» – в приложение к «векселю». Чугунов показывает и технику дела – старую книгу, в ней сразу документ выцветает. Весь вопрос – «пугнуть» или дать ход по всей форме?

Приходит Беркутов, говорит любезности: он привез Меропии Давыдовне книги «духовного содержания», он хочет баллотироваться и рассчитывает на поддержку и советы. Раскланивается и спохватывается: есть еще «небольшая просьба», «поручение от соседки моей, Ев-лампии Николаевны». Разговор быстро меняет характер. «Какие же они негодяи, что они с вами делают!» – «Кто это, кто?» – «Племянничек Ваш, Аполлон, и компания». – «Да вы не забывайтесь, милостивый государь!» – «Что они? Им терять нечего. А этакую даму почтенную видеть на скамье подсудимых! <...> Дойдет до прокурора, начнется следствие. Главный виновник, Горецкий, ничего не скрывает. <...> Написаны фальшивые векселя <...> я подозреваю вашего племянника, не вас же подозревать, в самом деле!» – «Нет, нет, не меня, не меня!»

И, попросив позвать Чугунова, Беркутов приступает к делу так: «Поговаривают о Сибирской железной дороге <...>, и если нет никаких физических препятствий, гор, например...» – «Препятствий и гор нет-с, плоская губерния. Только что же мы будем доставлять в Сибирь, какие продукты?» – «Продукты есть, Вукол Наумыч!» «Продукты» для Сибири – и есть Вукол Наумыч и компания. Чугунов благодарит за предупреждение и идет уничтожать улики. Но Беркутов его останавливает: следует и ему сколько-нибудь получить за труды, а Купавиной – небольшой урок. И Чугунов уходит, кругом обязан.

Дальше разыгрывается без сучка и задоринки сосватыванье Купавиной, и затем торжество Глафиры, явившейся с визитом показать, что «Мишель» полностью у нее под каблуком. Комизм сцены сокращенному пересказу не поддается. «Да, на свете волки да овцы», – говорит Лыняев. Будущие Беркутовы на зиму едут в Петербург, Лыняевы – в Париж. После их ухода Чугунов говорит Меропии Давыдовне: «За что нас Лыняев волками-то назвал? <...> Мы куры, голуби. <...> Вот они, волки-то! Вот эти сразу помногу глотают».Раздаются вопли Мурзавецкого: «Тамерлана волки съели!» «Что Тамерлан, – утешает его Чугунов, – тут, только что, волки съели „невесту вашу с приданым“ и Лыняева. Да и мы с вашей тетенькой чуть живы остались. Вот это подиковинней будет».

Бесприданница Драма (1879) А. И. Журавлева