Краудсорсинг: Коллективный разум как инструмент развития бизнеса

Когда Кен Кэм и Марк Тагучи создавали Marketocracy, они не задумывались ни о каком коллективном разуме, а просто искали систему, с помощью которой можно было отобрать талантливых трейдеров. С 1994 по 2000 г. они помогали запустить интернет-фонд Firsthand, который превзошел все ему подобные, возвратив за первые пять лет 56 % вложений инвесторов. Когда Кэм и Тагучи собрались основать свой собственный фонд Marketocracy, их просто захлестнула волна резюме. Для того чтобы определить самых талантливых трейдеров, они попросили соискателей, имеющих доступ в Интернет, создать свои демонстрационные инвестиционные портфели. Они рассчитывали, что приблизительно 5000 людей откроют свои аккаунты в Marketocracy и по истечении года или двух лет работы у них будет достаточно информации, чтобы отобрать лучших для своего фонда.

«Цель изменилась очень быстро», – усмехнулся Тагучи, обменявшись взглядом с Кэм. В первый год портфели создали примерно 50 000 инвесторов. «Мы всегда одобряли командный стиль работы, – рассказывал Тагучи, – но теперь идея заключалась в использовании огромной команды». В ноябре 2001 г. Marketocracy запустила фонд Masters 100. Взоры многих обратились на Marketocracy. Кэм и Тагучи были «рок-звездами» мира игроков на повышение, их необычный новый подход к управлению фондом вызвал повышенный интерес, хотя хватало и скептиков.

Поначалу казалось, что Кэм, Тагучи и «толпа» «рванули, как ракета в космос». Рынок готовился к падению, а Masters 100 со старта уходил вверх. К концу первого года работы Marketocracy обошел SP 500 на 14 %. К концу 2002 г. рынок постепенно начал выходить из кризиса, акции начали расти. Кэм и Тагучи вели дела фонда, используя самые простейшие алгоритмы. Компания вкладывала свои активы практически так же, как это делали ее виртуальные «мастера». «Мы проанализировали работу трейдеров на сайте и выделили из них лучшую сотню, – сказал Тагучи. – Если Masters занимала трехпроцентную позицию по акциям Apple, мы делали то же самое».

Фонд продолжал опережать рынок. Стратегия инвестиций, основанная на мнении «толпы» виртуальных трейдеров Marketocracy, отлично сработала и на рынке понижений в 2002 г., и на рынке повышений в 2003 г. Но, как сказал Кэм, в 2002 г. «контроль» над Masters 100 взяли люди с оборонительной позицией. Такие инвесторы хорошо подходят для принятия решений на нисходящем рынке, а когда тренд изменил свое направление, Кэму и Тагучи понадобились трейдеры-проводники уже другой породы. «В 2003 г. мы сделали расчет на более агрессивных инвесторов». Все это выглядело как модель, защищенная от глупцов. В 2003 г. фонд вернулся к отметке 42,82 %.

Но в 2004 г. рынок вступил в новый, более сложный этап. «Это был очень изменчивый рынок. Движение шло волнообразно, изменения происходили не всегда в одном секторе». Фонд Masters 100 начал сдавать позиции, настоящие «денежные» инвесторы побежали из фонда. Это стало причиной того, что только за год $100 млн, находившихся под управлением фонда, превратились в $50 млн.

Очевидно, что в алгоритме Marketocracy были допущены просчеты. Во-первых, Кэм и Тагучи поняли, что, когда лучшие инвесторы познакомились друг с другом, у них появились претензии по поводу своих рейтингов (Marketocracy проводила различные мероприятия, на которых участники могли встретиться и побеседовать). В этом была как своя положительная сторона – участники, например, могли узнать об индустриях, в которые они еще не делали вклады, – так и отрицательная: обсуждение – враг коллективного разума, потому что сокращает многообразие. Совещаясь, люди приходят к консенсусу. Одно из главных условий, которое позволяет «толпе» делать верные прогнозы или находить новые подходы к проблеме, – автономия, когда каждый делает свой индивидуальный выбор. «Мы начали наблюдать проявление стадного чувства среди наших лучших трейдеров», – говорит Кэм. Тогда команда Marketocracy ввела ряд изменений, одно из которых сделало невозможным просматривать торги других трейдеров. «Это подействовало незамедлительно».

Но настоящий прорыв Marketocracy заключался в осознании, что «элита» – сотня лучших трейдеров – это слишком мало и что алгоритм, использовавшийся для направления реальных инвестиций слишком ограничен методологически. Компания не получала прибыли от талантов и возможностей других трейдеров, которые хотя и не входят в сотню лучших, но обладают уникальными знаниями, способными принести солидную выгоду. Marketocracy расширила подходы и начала привлекать к решению возникающих проблем все сообщество.