Кража в Венеции

Дальше случилось то, чего Брунетти никак не ожидал: поставив локти на стол, синьора Марци спрятала лицо в ладонях. И застонала… Комиссар по книгам знал, что такое бывает, но вживую ему слышать это не приходилось. Жуткий звук, вынуждающий человека прийти на выручку, особенно если непонятно, что стряслось с этим несчастным или несчастной. Даже он, не слишком расположенный к этой даме, ощутил атавистический порыв утешить ее.

Ничего такого Брунетти, разумеется, делать не стал.

– Ваш работодатель, конечно, захочет выяснить, как книги оказались у Франчини, но это можно объяснить тем фактом, что вы его знаете, и довольно давно. Надеюсь, он не слишком мелочен, этот маркезе Дольфин, и не станет сердиться на вас за то, что ваш бывший сожитель был знаком с человеком, в чьем доме нашли его книги. А сами-то вы думали, что Франчини – священник, а не вор, верно? – Комиссар умолк, потому что ему не понравился собственный тон, равно как и стоны, которые все еще раздавались, хотя и стали тише.

Неприятно было и то, что посетители за двумя соседними столиками уставились на него с таким видом, будто это он во всем виноват. И это, приходилось признать, действительно было так.

Синьора Марци убрала руки от лица, бросила: «На улицу!», вскочила и быстрым шагом направилась к выходу.

18

На столе Брунетти оставил двадцать евро – чтобы хватило наверняка. Все-таки «Флориан» – это «Флориан», недоставало еще, чтобы оттуда позвонили по поводу неоплаченного счета. Выйдя из кафе, комиссар остановился и посмотрел по сторонам в надежде, что синьора Марци не успела раствориться в толпе.

Да, вот она стоит, возле крайнего столика на летней площадке, с открытой сумкой в руках. Двое мужчин, примерно его ровесники, проходя мимо, бросали на женщину восхищенные взгляды. Один даже остановился и что-то сказал, но синьора Марци покачала головой и пошла прочь. Мужчины ушли, но тот, который пытался завязать с ней разговор, оглянулся и проводил ее глазами.

Брунетти пару минут шел следом за женщиной, затем ускорил шаг, чтобы ее догнать.

– Синьора Марци! – позвал он. – Вы в порядке?

Женщина повернулась к нему; ее взгляд был спокоен. Она закрыла сумочку и застегнула молнию.

– Он меня уволит, если узнает. Вы ведь это понимаете, не так ли? – спросила она.

– В зависимости от того, что именно он узнает, – ответил Брунетти.

– Если вы нашли книги, значит, Франчини был у него в квартире. – Не дождавшись от комиссара ответа, синьора Марци спросила: – Как еще он мог их взять?

– С вашей помощью? – предположил Брунетти.

– Что? – Оступившись, женщина подвернула левую ногу и качнулась в сторону, к комиссару.

Она тут же отпрянула, словно он попытался к ней прикоснуться.

– Вы думаете, что я ему помогала? Quello sporco ladro?![121] – крикнула она, брызжа слюной; когда синьора Марци произнесла sporco, ее лицо покраснело.

Казалось бы, она только что прочла о смерти этого человека, но уже называет его грязным вором!

– Когда он украл книги? – спросил комиссар.

Женщина отвернулась и направилась вглубь площади. Некоторое время Брунетти шагал следом, потом обогнал идущих под ручку мужчину и женщину и они с синьорой Марци поравнялись. Подстроившись под ее темп, Брунетти сказал:

– Синьора, в данном случае меня интересует убийство, а не украденные книги.

Это было не совсем правдой, но убийство восторжествовало над кражей; комиссара действительно интересовало более серьезное преступление, и он бы охотно поступился чем-то, связанным с второстепенным интересом, в данном случае – с кражей, если бы это помогло ему раскрыть убийство.

– Книги мне неинтересны, синьора. Если это как-то поможет, я отдам вам те, что Франчини украл у маркиза.

Женщина замерла от неожиданности. Потом повернулась к нему и спросила:

– Что вы хотите взамен?

– Расскажите, что вам известно о Франчини, как он раздобыл эти книги, и я вам их отдам.

– Но я должна буду вернуть их маркизу? – спросила синьора Марци требовательным тоном, словно провоцируя комиссара изложить наконец свои условия.

– Эти книги не представляют для меня ценности, синьора. Вы вольны делать с ними что захотите.

Выражение ее лица и голос смягчились.

– Маркиз был очень добр ко мне. Взял меня на работу, доверял мне. Конечно же, я их верну!

Брунетти только теперь осознал, что их окружает толпа. Люди были повсюду, сотни человек или даже больше; они прогуливались, стояли, фотографировали, снимали видео, позировали с голубями на плечах, кормили птиц зерном, разглядывали окна близлежащих домов, останавливались, чтобы поговорить друг с другом. Комиссар окинул пьяццу взглядом и увидел многоцветное людское море; оно все время тихо рокотало, напоминая шум прибоя. Брунетти попытался придумать, где бы им спрятаться, но безуспешно. Ему не удалось вспомнить ни одного укромного местечка в радиусе двух мостов или пяти минут ходьбы отсюда. Придется зайти в бар, магазин или церковь, чтобы не видеть и не слышать всего этого.

– Что-то не так? – спросила его синьора Марци.

Комиссар не нашелся с ответом. Она была венецианкой, Брунетти сразу же понял это по манере разговора.