Кречет

— На крыше джипа кто-то есть! Зачистим! — Полковник вытащил нож и приоткрыл окно.

Не сбавляя скорости, микроавтобус смял тварь в кровавом женском платье и довольно урча, остановился в нескольких метрах. Двое других зомби, бросив джип, поспешили на блеск наших габаритных огней. Через мгновение первый уже тянул руки в открытое окно.

Блеснула сталь и клинок Полковника вошел в глазницу по самую рукоять. Зомби неуклюже брякнулся в траву и затих. Второй подобрался с моей стороны. Протискиваясь в приоткрытую дверь, он широко оскалился. Но я был готов. Словно жало, мачете пронзил глотку мертвецу, раскрошив передние зубы и срезав гнилой язык. Я брезгливо выдернул оружие, а тварь провалилась в темноту, так и не захлопнув пасть.

— Хан, прикрой! — я осторожно вскарабкался на капот джипа и, подняв мачете над головой, заглянул на его крышу.

Среди спутанных пожитков шевельнулось что-то черное. Стрела Хана задрожала от нетерпения, готовая в любой миг пронзить таившееся существо. Гнетущая тишина наполнила поляну, во тьме скрывался явно не зомби, но и не человек.

— Что там? — могучие руки Кузнеца стиснули кувалду, ладони его вспотели, а дыхание участилось.

Я рассек путы и, подцепив острием клинка, откинул в сторону один из чемоданов. Из-за тюков показалась узкая черная морда с умными просящими глазами.

— Собака! — я протянул руку, — Иди ко мне… Хороший пес, хороший…

Черный доберман заюлил на месте, пытаясь подняться, но скульнув, обреченно расстелился на крыше и завилял обрубышем. В его глазах стояла мольба.

— Пес ранен, помогите снять.

На спине кобеля зияла огромная рана, но он стойко терпел, когда я, распотрошив большую спортивную сумку, уложил туда его и спустил вниз.

— Нужно его добить, мало ли зараза какая! — Хан с подозрением смотрел на пса.

— Животным она нипочем, с собой возьмем его, — отрезал я, доставая из рюкзака аптечку.

Пес покорно смотрел, как по ране струится шипящая перекись, как человек в черной кожаной куртке накладывает повязку, как игла шприца пронзила загривок, и белая жидкость обожгла под кожей холку. Он все понимал и, уткнувшись горячим носом в меня, лишь подергивал хвостом.

Я раскопал небольшую ямку и, уложив туда пакет, налил воды. Собака жадно припала к источнику, язык яростно хлестал по воде, разбрасывая жемчужинки. Накормив пса мочеными сухарями, я уложил его на заднее сиденье микрика.

— Может тушеночки дать? — Кузнец потрепал пса по голове и вопросительно взглянул на меня.

— Нельзя сразу столько еды, худой совсем, давно видно не ел.

После ревизии джипа особо разжиться ничем не удалось, не считая слитого бензина и добротного рыбацкого фонаря с еще живыми батарейками.

Раскачиваясь и бренча старенькой подвеской, минивэн двинул дальше.

— Машину понадежней поискать пора, — стук ходовки мне не нравился.

— Она еще нас переживет, — Полковник с любовью погладил обшарпанный руль и неожиданно добавил, — Где служил?

— Да в штабе, писарем, — хотел отшутиться я.

— Кавказ?

— И там пришлось.

— Спецназ? Какого ведомства?

— МВД, а ты где погоны носил? — вопросом на вопрос ответил я.

— Так тоже в штабе. Только в армии… — пожал плечами старик.

— Скромничаешь, Полковник, тыловые крысы ножами так не машут, да и для штабиста ты мамоном не вышел.

— Ошибки дипломатов приходилось исправлять не клавиатурой, — проговорил Полковник. — Интересы государства, как говорится, превыше всего. Только теперь нет государств. Армия погибла быстрее гражданских, те хоть прятались, а у нас тесные казармы и устав. Когда заражение пошло, скученные армейские части на огороженной территории быстро сгинули. Теперь туда не сунуться: оживших там больше, чем муравьев в муравейнике.

— Оружие толковое раздобыть не пробовали? — спросил я, и с легкой усмешкой добавил. — А то как индейцы с луками бегаете…

— Пробовали, только полицейские оружейки и охотничьи магазины уже в первые дни раздербанили.

— Военную часть брать надо, — я задумчиво погладил коротко стриженый затылок.

— Военные базы и склады подорваны, если какие и уцелели, то кишат ожившими в брониках и касках, а где-то и отморозки засели. Чтобы захватить базу нужны три вещи: оружие, оружие и еще раз оружие. С молоточками и ножичками не вывезем.

— Ударом кувалды и конституцию поправить можно, а уж человека или ожившего… Есть у меня одна мыслишка, где стартовый капитал добыть, — я поскреб щетину на массивном подбородке и продолжил, — Перед самым началом катастрофы нас в усиление направили — охранять бронированный вагон в составе товарняка. Поезд на Челябинский завод металл доставить должен был. В спецвагоне находилось криминальное оружие, отправленное на переплавку. Когда все началось, вагон загнали в тупик под охрану. Из силового сопровождения про оружие знал только я. Вагон законсервирован, доступ к нему запаролен. Код знал лишь один человек, но он ждал нас на заводе. Уверен, вагон и сейчас там стоит.

— А что ж ты его не почистил? — вмешался Хан.

— Одному его не вскрыть. Окон нет, броня в три пальца толщиной, вход с тремя рубежами защиты, без вас никак.