Кредит доверия

Селеста оказалась той самой пассажиркой, которую мы столько дней ждали и для кого с такой тщательностью Кисар заставлял меня готовить комнату. Они зашли в каюту капитана спустя десять минут после нашего с ним незаконченного разговора. И только я ее увидела, то сразу поняла, почему он так старался.

Я редко завидовала другим женщинам, обладая непоколебимой уверенностью в своей красоте и обаянии. А как же иначе? Ведь если самой не любить себя, в пределах разумного, конечно, то разве тебя полюбит кто-то другой? Поэтому на женщин я редко смотрела оценивающе. Но Селеста принадлежала к числу тех, рядом с которыми почему-то ощущаешь себя деревенской простушкой.

Казалось, она ненастоящая. Такая же, как и я, миниатюрная, но при этом настолько изящная, что взгляд сам собой возвращался к ней. Прекрасное создание с белоснежной кожей и волосами цвета пустыни. Длинные ресницы отбрасывали тени на фарфоровую кожу щек. А когда они, словно стайка бабочек, взмывали вверх, то открывался вид на теплые глаза цвета янтаря. Большие, глубокие и такие завораживающие.

– Здравствуйте, – вежливо произнесла она, обращаясь ко мне.

Голос тягучий и нежный, словно шелк. Я даже не сразу ответила ей приветственным кивком, ругая себя за заминку и столь явный к ней интерес. Но до чего же она была хороша! А ее слегка скованные движения выдавали смущение и робость. Словно хрупкая лань.

Я глянула на Кисара и с острой тоской поняла, что на него Селеста произвела куда большее впечатление. Он весь подобрался и, казалось, даже лицо его изменилось – став более мягким и приветливым. Вот же гад. Меня, значит, пилит своими ледышками, а ее готов обласкать каждым взглядом.

Интересно, кто она для него? Так и подмывало влезть в их негромкий разговор, который они затеяли на диване в противоположном углу каюты. Любопытство распирало, но я никак не могла различить и слова. Раздавшийся тихий смех Селесты был похож на теплый летний дождик, и вызвал у меня зубовный скрежет. Я положила ладони на стол и с силой прижала их. Нужно успокоиться. Это все меня не касается. Если у дедушки получится, то скоро я буду и вовсе избавлена от их созерцания.

Наконец на меня обратили более пристальное внимание, и Кисар, нежно, словно драгоценную вещь, держа под локоть Селесту, подвел свою гостью ко мне.

– Селеста, это Ася. Ася, это Селеста, – познакомил он нас и тут же продолжил, обращаясь ко мне: – Селеста будет жить в смежной каюте. Позаботься о ней и обеспечь всем, что она попросит.

Слова прозвучали с нажимом, в них сквозило пренебрежение. Или это мой раздраженный мозг услышал их именно в таком ключе? Разбираться я не стала. Медленно поднялась и, натянув улыбку, как можно вежливее ответила:

– Это не входит в мои обязанности, Кисар. К тому же, я уверена, Селеста в состоянии сама позаботиться о себе. Не так ли?

Я в упор посмотрела на это сказочное существо, и мне показалось, что она смутилась. На долю секунды даже стало стыдно. Но порыв быстро прошел, и я, вздернув подбородок, направилась на выход. Спину прожигал злой взгляд Кисара.

– Твой обед будет по расписанию, Кисар, – бросила я у самой двери, особо выделив слово «твой».

Готовить еще и для Селесты я не собиралась. Пусть сама марает свои наверняка нежнейшие ручки. Чуть ли не шипя от злости, я быстро шла на кухню и пыталась понять саму себя. С чего я так взъелась на эту несчастную? Она показалась мне очень милой девушкой и явного высокомерия или пренебрежения ко мне не выказывала. А я с ней была так груба. Некрасиво. Зло выдохнула. Это все Кисар виноват! Его поведение с Селестой взбесило меня. Все такое предупредительное и услужливое. А меня, словно собаку, засыпал приказами. Ишь чего удумал! Не буду я обслуживать еще и его женщин.

Остановилась и резко сменила маршрут. Впервые за все время на корабле я по своей воле пошла в спортзал. Мне нужно выплеснуть негатив и выпустить излишки пара. А беговая дорожка вполне для этого сойдет. Я быстро переоделась и, не обращая внимания на удивленные взгляды Макса и Грэля, проводившие спарринг, включила тренажер.

Но видно, не судьба была мне остаться одной и снизить температуру кипения моей злости. Зажужжала соседняя дорожка. Ну кто еще? Повернула голову и увидела довольную улыбку Кисара. Блин! Да что ему-то тут нужно? Пусть катится к своему цветочку. Глянула на него испепеляющим взглядом, показывая, что не имею никакого желания вести с ним беседу, и увеличила скорость.

Только этот человек явно не понимал намеков. Ну, или старательно их игнорировал, так как решил со мной пообщаться.

– Вижу, ты прониклась спортом. Тренировки с утра не хватило? Я же говорил, что это затягивает.

– Отвали, Кисар, – буркнула я, стараясь держать ритм дыхания.

– Что-то ты сегодня не в себе. Кто укусил, может?

Снова зло зыркнула на него и проигнорировала шуточку. Если меня кто и покусал, то только эта поганка Вселенная. Впилась в меня своей акульей пастью и никак не хочет выпускать. Но ничего. Недолго еще терпеть. Демонстративно отвернулась от Кисара, но тот решил во что бы то ни стало продолжить светскую беседу.

– Правда, она прелестна? – мечтательно протянул он.

Даже уточнять не стала, про кого это он. Совсем обнаглел? Еще и у меня спрашивает. Шел бы вон к Максу с Грэлем да с ними и обсуждал. Снова упрямо промолчала.

– Зря ты ее обидела. Она расстроилась, – продолжил Кисар приставать ко мне.

Так и хотелось рявкнуть в ответ, что переживет его неженка пару моих не самых грубых слов. Но я продолжала играть в молчанку.

– Пятидесяти кредитов в день хватит, чтобы ты взялась ей помогать? – вдруг спросил он.

Зло сжала губы. Помогать, значит? Это теперь так называется? Сразу бы и говорил – прислуживать. Что-то огромное и упрямое поселилось внутри меня, и оно же заставило четко и ровно произнести:

– Нет.

Кисар недовольно хмыкнул и продолжил:

– Сто?

И опять услышал мое холодное «нет». Но не отступал. Спрашивал снова и снова, каждый раз поднимая цену. Казалось, ему доставляет удовольствие эта игра. А я уже вся кипела от тихого бешенства. Ситуация, что я пока еще во власти этого гада, неимоверно злила.

Но даже если бы у меня не появилась надежда на избавление от Кисара, я бы не смогла заставить себя прислуживать женщине, на которую у него весьма очевидные планы. Не смогла, и все. А явное веселье этого гада вызывало потоки жгучего гнева, омывающие меня изнутри и заставляющие прибавлять скорости.

– Четыреста? – снова раздался неугомонный голос Кисара.

И я не вытерпела. Резко выключила тренажер, едва при этом не свалившись, и встала, в упор глядя на Кисара. Пот стекал с меня ручьями, насквозь пропитывая тонкую майку. Она противно липла к телу, но я не обращала на это никакого внимания. Мой внешний вид меня сейчас мало волновал. Перед кем красоваться? Я знала, что мое лицо раскраснелось, а непослушные волосы торчат во все стороны. Ну и пусть.

Раздраженно откинула пару прядей с лица и продолжала буравить Кисара тяжелым взглядом. Он уже остановил свой тренажер и с нахальной улыбочкой смотрел на меня. И это стало последней каплей.

– Как же ты мне надоел! – зашипела я, уткнув ему в грудь указательный палец. – Я мечтаю о том дне, когда смогу от тебя избавиться. И он настанет! Обязательно! А пока даже не надейся заставить меня прислуживать твоим подстилкам. Запомни это раз и навсегда.

С силой надавила пальцем ему на грудь, желая проткнуть ее насквозь. А затем развернулась и пулей вылетела из спортзала. Вслед мне раздался короткий смешок и что-то еще. Но я уже не слышала.

О своей несдержанности я почти сразу пожалела. Не стоило мне так явно показывать Кисару, что меня трогают его женщины: он ведь играет со мной, словно кот с мышкой. А я своим отказом наверняка лишь раззадорила его. Вон с каким жаром торговался.

Хотелось рычать от злости на него, на себя, на Оскара и весь мир. Только бы у дедушки не сорвалась сделка! И пока принимала горячий душ, я безостановочно молилась об этом. Ведь тогда я смогу целиком отдать долг и возобновить нормальную жизнь. Буду очень стараться вернуть дедуле все до последнего кредита. Неудобно занимать деньги у него, но лучше уж быть должной ему, чем садисту Кисару.

Зло дернула браслет, который за прошедшие недели опротивел мне до невозможности. Я знаю, что мне придется зарабатывать себе на жизнь и более тяжким трудом, чем сейчас. Но это все равно предпочтительней: я буду вольна распоряжаться своим выбором. Ведь кто есть человек без него? Послушная кукла, и только. Самый худший выбор лучше, чем его отсутствие.

Душ немного успокоил нервы и придал сил на весь оставшийся день. Но они мне и не пригодились. Селесту я больше не видела. Думаю, она отдыхала в своей каюте. А Кисар был подчеркнуто отстранен и отпустил меня сразу после ужина.

Еще в обед мы покинули станцию и теперь направлялись в неизвестность. Хотя, наверное, на корабле только я не знала, куда мы летим. Ничего, поинтересуюсь у Грэля. А спрашивать у Кисара повторно не было никакого желания. Пусть упивается своей властью. Недолго ему осталось.

Следующие несколько дней не добавили мне хорошего настроения. Кисар практически забросил дела и все свободное время проводил с Селестой. Показывал ей корабль, который не особо-то и стоил таких длинных прогулок, как у них. Обедал и ужинал вместе с ней, освободив меня полностью от обязанностей готовить.

Теперь я ела в кухне одна. Иногда в компании Жорика, и совсем редко пересекалась с Кисаром и Селестой. В первый раз готовила Селеста, а Кисар с интересом и даже с каким-то восторгом наблюдал за ней. С аппетитом ел ее стряпню и нахваливал. Я лишь зло скрипела зубами. Ведь мне он всегда кидал только дежурное «спасибо» и ни разу не сказал, что ему понравилось. Хотя я старалась. Но, видимо, не так сильно, как это небесное создание с именем Селеста.

Но еще хуже было наблюдать, когда Кисар готовил для нее. Снова просыпалась эта глупая ревность и шептала мне, что не для Селесты он должен так стараться. Я слишком хорошо помнила, насколько приятно ощущать заботу этого мужчины. Ведь на Сирпу он так же ухаживал за мной.

Только вот сейчас я отчетливо понимала почему: Кисар не хотел, чтобы я выгнала его с фермы, и вся исходящая от него любезность имела этот мерзкий корень. А с Селестой он выглядел по-другому. Расслабленным, что ли? Словно ему с ней просто и хорошо. Они походили на молодую пару, которая искренне наслаждается обществом друг друга и не спешит сокращать срок романтического периода.

Может, поэтому они не показывали более глубокие чувства на публике? Я не видела, чтобы Кисар обнимал или целовал девушку. Лишь иногда легкие, словно успокаивающие, касания и доверительные беседы, которые разбавлял их тихий смех. Кисар явно не спешил, и эта осторожность и трогательность раздражала меня неимоверно. Ведь со мной он и не думал проявлять терпение. И я злилась.

Но вскоре на место злости пришла потаенная грусть. Она затаилась внутри и все чаще портила мне настроение. Я сама себе казалась замороженной куклой. Молча выполняла задания Кисара, которых становилось все меньше. Он старался сократить мое пребывание в его каюте, заменив меня Селестой. Все чаще я оказывалась у себя в комнате и без дела сидела на кровати. Почему Кисар меня не отпустит? Я ведь явно ему не нужна.

А однажды я зашла к нему в каюту и услышала часть разговора, который окончательно расставил все на свои места. Голос Кисара звучал раздраженно и упрямо:

– Свадьба будет! И если ты не последний придурок, то сам поймешь, что от тебя требуется.

Ответа собеседника на другом конце связи я не услышала, но Кисар бросил ему что-то оскорбительное о его умственных способностях и отключился. Опустила взгляд, стараясь скрыть свои чувства. Я точно знала, что от слова «свадьба» и уверенного тона Кисара в нем можно прочитать многое. Как бы я от себя ни бегала, но этот мужчина вызывает у меня иррациональное чувство собственничества. Мне хотелось закричать, что он мой. И только мой!

Но это даже издали не походило на правду. Я могу броситься ему в объятья и отдать себя целиком. Но что я получу в ответ? Мимолетное удовольствие. Ведь я для Кисара не более, чем способ развлечься. Его поведение с Селестой и со мной настолько разительно отличалось – стало очевидно, кто есть кто. Тем более, как только она прибыла, Кисар на меня едва смотрит. А если и делает это, то всегда раздраженно. Словно я заноза, которая засела в его пальце и никак не хочет оттуда вылезать.

Поэтому для меня путь только один: поскорее покинуть этого непонятного мужчину и с чистым сердцем забыть. А затем найти себе интересного партнера и стереть из памяти наглую улыбочку Кисара, от которой в предвкушении продолжения все сжималось внутри. Пусть свою Селесту околдовывает.

– Тебе чего? – вывел меня из раздумий недовольный голос Кисара.

Его пренебрежительный тон лишь подтвердил все мои размышления, и я устало спросила:

– Ты сегодня от меня еще что-то хочешь?

Он даже соизволил поднять голову и внимательно на меня посмотрел. По его лицу пробежало недовольство, и он нахмурился.

– Ты больна?

– Нет. С чего ты взял? – удивленно спросила я.

– Выглядишь нездоровой. Иди отдыхай, – буркнул он и снова занялся своими делами.

Хотелось подойти и хорошенечко встряхнуть его. А потом еще раз, и трясти до тех пор, пока он мне не ответит, зачем я ему нужна. Ведь явно не ради заданий, которые он изо всех сил для меня придумывает. Может, он тайный садист и ему просто нравится меня мучить? Ну, или он патологический жадина? А я для него из разряда тех вещей, что вроде и не нужны, но и выкинуть жалко.

Сцепила зубы и медленно развернулась, чтобы уйти. Не буду доставлять ему удовольствие, показывая свое раздражение. Но не успела я подойти к двери, как та открылась и в кабинет тихо вошла Селеста. Она вежливо мне улыбнулась и быстрыми шагами направилась к столу Кисара. Я заметила бледное лицо, а на глазах виднелись явные следы недавно пролитых слез. Интересно, что ее так расстроило? Не испытывая ни малейших мук совести, я вышла в коридор и оставила дверь приоткрытой.

– Кисар!

Голос Селесты звучал чуть громче обычного. В нем чувствовалась твердость, которой я до этого в ее речи никогда не слышала.

– Что? – мягко, но слегка раздраженно ответил Кисар.

– Ты меня обманул. Он тоже будет там, поэтому я не поеду, – отчеканила Селеста.

Я словно наяву увидела, как ее пухлые губки сжались в одну линию. А девочка-то с характером! Представила лицо Кисара, который раздумывает, что делать с этим упрямым нежным созданием, и зло улыбнулась. Так тебе и надо.

– Селеста, – мягко начал он, словно уговаривал ребенка, – тебе все равно придется с ним встретиться.

– Если это и так, то я сама буду решать, когда и где. Сейчас я не готова.

Четкие слова Селесты, произнесенные непререкаемым тоном, вызвали протяжный и тоскливый выдох у Кисара. Следом раздался его усталый голос:

– Не хочешь, значит, не поедешь. Возьму Асю. Но тебе пора с этим разобраться. Сколько можно?

– Кисар, сначала с собой разберись, а потом советуй мне.

На удивление голос Селесты снова стал мягким и звучал даже сочувственно. Затянувшееся молчание Кисара меня озадачило. Интересно, про что это они говорят? Кто это «он», и куда Селеста так не хочет ехать? С трудом подавила приступ острого любопытства и направилась к себе. Меня это не касается.

А потом вспомнила слова Кисара: «возьму Асю» и поняла, что ошиблась. Похоже, мне предстоит путешествие. Но куда? И зачем? Не больно-то и хочется. Передернула плечами, пытаясь сбросить раздражение, и села на кровать. Огляделась по сторонам и вздохнула. Скорей бы отсюда убраться.

Над дверью загорелась лампочка, требующая прийти к Кисару. Желания идти обратно совсем не было. Поэтому я сидела и лишь смотрела, как настойчиво мигает этот мерзкий сигнал. Не пойду. А что он мне сделает? Эта мысль словно током ударила меня и так поразила. А действительно, что? Злорадно улыбнулась и легла на кровать, отвернувшись лицом к стене. Из-за нее раздался недовольный крик Кисара:

– Ася!

Но вместо ответа я свернулась в калачик и спрятала ладони между коленей. Не пойду! Упрямо зажмурила глаза и постаралась отрешиться от действительности. Мне просто нужно немного отдохнуть.

Но моим мечтам не суждено было сбыться. Дверь с шумом открылась, и я спиной ощутила, что в каюту вошел Кисар. Думала, он начнет меня трясти и стаскивать с кровати, но он не двигался. Стоял и молча смотрел, как я лежу. Я всем существом ощущала его позади себя и боялась даже дышать.

Раздались тихие шаги и неясный шорох. Меня укрыли мягким пледом, который лежал сложенным в ногах на кровати. Я затаила дыхание, когда мужчина аккуратно подтыкал его края мне под бок. Большая ладонь опустилась на плечо и нежно погладила.

Молчание Кисара и этот жест заставили мои губы задрожать. Я с силой сжала их, пытаясь не выпустить наружу набежавшие слезы. Зачем он это делает? К чему эти игры? Я ощущала себя бездомным щенком, которого мимоходом погладил незнакомец. Безудержная радость быстро сменилась на горькую печаль, когда он понял, что прохожий и не собирался брать его с собой. Отвратительное ощущение.

– Поговорим позже, – тихо произнес Кисар и вышел, аккуратно закрыв дверь.

Больше сдерживаться не стала и впервые с тех пор, как попала на корабль, негромко заплакала.