Кредит на доверие

Самой большой сложностью в предстоящей… «операции», как понимала Олеся, было убедить правоохранительные органы, берущие ее появление среди живых на себя, в том, что она понятия не имела о теле, которым заменили ее присутствие в авто. Вопрос острый и щекотливый.

— Мне Шуст говорил, что ему время нужно, чтобы тело подходящее найти, потому и не сразу все организовали… Он же не убивал никого ради этого, правда? — накануне того, как они официально должны были объявить об операции по ее «сокрытию», ночью, тихо спросила Леся.

Эта мысль не приходила ей в голову раньше. То есть, она поверила в то, что сказал ей человек, с которым договорилась мать, не представляя, как подобное организовывается. Но сейчас, видя, сколько усилий Коля прилагает, чтобы создать достоверную версию ее возвращения, начала сомневаться и нервничать. Собственно, даже уже соглашалась, что любимый прав — она очень часто беспокоится по любому поводу… Катастрофически не хватало опыта.

— Не волнуйся, — Коля, тут же уловив ее настроение, без дополнительных просьб сгреб Лесю в крепкие объятия. — Денис не делает глупостей никогда. А еще у него есть свой, не всегда вписывающийся в законные рамки, но очень жесткий кодекс. Он точно не убивал бы никого ради такой ситуации. Гарантировать могу, — перебирая ее волосы, уверенно заявил любимый.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Ему она верила. Безоговорочно.

«Воскрешение» Олеси произвело эффект разорвавшейся бомбы, впрочем, они на это даже рассчитывали.

Первым в информационном поле появилось сообщение о том, что она «вроде бы жива». Мира скинула данные своим бывшим коллегам и те начали раскручивать новость. Сначала незаметно, просто упоминанием, потом, когда интерес аудитории возрос, затребовали «комментарий» от полиции, начали разгонять новость в соцсетях вместе с журналистским расследованием темных дел Мартынова, которые и заставили Олесю обратиться за помощью в правоохранительные органы, якобы… Это вызвало резонанс и большее внимание. Волну подхватили другие интернет-издания и средства массовой информации.

Леся, впервые напрямую столкнувшаяся и участвовавшая в чем-то подобном, с удивлением, недоверием и странным восторгом следила за тем, насколько, оказывается, вовремя «вброшенное» слово может управлять ситуацией в целом.

Одновременно с этим Мартынову сообщили о подозрении.

Этого пока никто не освещал, да и не знал, их информировал Терещенко. Сергей, с его слов, не отнесся к происходящему серьезно, не поверив, что жена жива. Леся не удивилась, если честно. Как и ее отец, Мартынов иногда чересчур увлекался идеей собственного превосходства над окружающими, особенно если в противоположном углу находилась женщина. Оба относились к тому типу мужчин, для которых женщина все еще оставалась лишь товаром или активом в их играх.

Конечно, честным было бы признать, что, зачастую их самоуверенность была не безосновательной, ибо и умерший отец, и Мартынов, долго играющий с тем заодно, по большей части куда более тщательно и взвешенно подходили к своим проектам и планам, чем многие противники.

Однако это, определенно, не относилось к Гончаренко… которой уже и ее все считали.

Затем, когда в течение трех дней ажиотаж достиг апогея, полиция озвучила комментарий, в ответ на «требования» журналистов, не забыв с упреком упомянуть, что СМИ несут угрозу жизни свидетеля своими репортажами и подвергают риску всю операцию. Но… подтвердили.

Кратко, очень скупо даже, согласились и в том, что идет расследование по нескольким делам, где Мартынов уже вызван для дачи показаний в качестве подозреваемого, и в том, что Олеся находится под защитой правоохранительных органов в качестве свидетеля, так как обладает важной информацией о муже и отце, которую готова озвучить и в суде.

От подобного комментария рейтинги просмотра новостей взлетели до небывалых высот, а интерес к ее персоне разогрелся с огромной силой.

И канал, где ранее работала Мирослава, уже анонсировал эксклюзивное интервью с Олесей, «с полного разрешения полиции и с соблюдением всех мер безопасности, чтобы не выдать ее местонахождение», разумеется.

Желали получить хотя бы комментарий и иные каналы, но они отказывались, аргументируя возможным влиянием на них политической силы Мартынова. Заодно нагнетали интерес.

Насколько знала Леся, Терещенко все же получил выговор от начальства за самовольное проведение подобной операции, хоть и в смягченной форме, благодаря лоббированию тех, кто был чем-то обязан Гончаренко в той или иной степени. Следователь же оправдался тем, что имелась потребность в самом высоком уровне секретности из-за личности подозреваемого и его связей. Давил на то, что Мартынов, узнав, мог замять или сбежать…

Все понимали, что и в таком случае Терещенко должен был сообщить непосредственному начальству, но… влияние Николая, который также наращивал политический вес, а также Стаса просто закрыло эти вопросы.

А еще Леся тут же подала на развод, известив Сергея через адвокатов.