Кредит на смерть

Царев встал перед окном с озабоченным видом.

– Что там? – спросил Конопаткин, изучая карту района.

– Да эти уроды все еще трутся на улице, – ответил Царев с беспокойством. – Может, в РОВД позвонить?

– Не надо никуда звонить, – отмахнулся участковый. – Они ничего нам не сделают. У их главаря башка варит нормально. Ему проблемы с милицией не нужны.

Это немного успокоило Царева. Он налил себе чаю, бросил в него дольку лимона, отхлебнул из чашки, сел за стол и начал разбирать материалы, которые направлялись мировому судье.

– А что по загрязнению территории Спиридоновым будем делать? – поинтересовался сержант.

– Пиши по двадцать третьей статье. «Нарушение правил содержания домашних животных», – ответил Конопаткин отстраненно. Его мысли в этот момент были далеко.

Он думал о трупе, который мог находиться на дне озера. Нужно будет взять с собой понятых, фотоаппарат. Если тело там, то придется звонить в РОВД и вызывать спецов. Нет – еще лучше.

– Дело Васильевой я тоже отвезу судье? – снова спросил Царев.

– А что там с Васильевой? – наморщил лоб Конопаткин, вспоминая.

– Клевета, – подсказал Царев.

– А, точно. – Конопаткин усмехнулся и поинтересовался у помощника: – Леха, а у тебя резиновая лодка на ходу?

– Да, а что? – насторожился сержант.

– Поедем сейчас малость порыбачим, – тяжело вздохнул Конопаткин. – Проверим одно озерко. Найди-ка двух понятых.

– Есть, – пробормотал Царев, допил чай, встал и вышел.

Телефон на столе зазвонил. С тяжелым сердцем Конопаткин снял трубку и ответил. Предчувствия его не обманули. Начальница отдела участковых уполномоченных подполковник милиции Филюшкина Алла Валерьевна с ходу обложила старшего лейтенанта самыми ласковыми словами и обвинила едва ли не во всех смертных грехах. В конце монолога она пообещала закрыть Игоря Николаевича в камере лет на пять.

– А что я сделал-то? – робко поинтересовался Конопаткин и едва не оглох от вопля начальницы:

– Он еще спрашивает! На твоем участке беспредел творится, а ты потворствуешь! Кто у вас искалечил приезжих из Москвы? Мне передали, что у них тяжкие телесные повреждения. Это покушение на убийство! Причем при отягчающих, в составе группы и по предварительному сговору.

– Я обещаю, что со всем разберусь, – заверил ее Конопаткин.

– Да уж, очень прошу, – свирепо прошипела начальница. – Или я с тобой разберусь! Я не собираюсь из-за тебя подставляться. Меня только что на ковер вызывали! Окажи представителям этого коллекторского агентства помощь, чтобы не возникало больше таких ситуаций.

– А если они людей будут пытать, мне им тоже содействовать? – сухо спросил Конопаткин.

– Не передергивай, старший лейтенант, – прорычала Алла Валерьевна и бросила трубку.

– Прекрасно, – сказал сам себе Конопаткин. – Если так и дальше пойдет, можно будет увольняться со спокойной душой.

Собрав всю волю в кулак, он вышел на улицу.

Живцов увидел его, заулыбался и спросил:

– Ну и что? Вам уже позвонили и проинструктировали, как себя вести?

– А кто должен был звонить? – удивился Конопаткин. – И вообще, что это за несанкционированный митинг? Чтобы через пять минут вас тут не было!

Улыбку с лица Живцова словно стерли.

Он свирепо посмотрел на участкового и проворчал:

– Ладно, лейтенант, мы еще вернемся к этому разговору.

– И смотрите, чтобы от вас больше проблем не было, – бросил Конопаткин им в спину.

Ответа не последовало. Мощный двигатель глухо взревел под капотом. Машина сорвалась с места и в одно мгновение скрылась за поворотом. На том месте, где только что стоял джип, лихо припарковался их «уазик». Резиновая лодка наполовину торчала сзади, из отсека для задержанных. На местах пассажиров сидели два типа неопрятной наружности с явными признаками алкоголизма на лице.

– Понятые, – пояснил Царев, высунувшись из окна. – Мы едем или как?

– Едем, – подтвердил Конопаткин и запер на ключ двери участка.