Кредит на смерть

Майор нахмурился, поправил ремень под нависшим животом и предложил ему:

– Давай пошепчемся.

Едва они отошли в сторону на несколько шагов, Живцов с ходу стал наезжать на командира группы.

В его гневном шепоте точно смола кипело возмущение:

– Я что-то не догоняю! Я заплатил за ваши услуги, а вы стоите и ни хрена не делаете! Что это за кидалово?!

– Не гони! Надо было с участковым договариваться, прежде чем к нам обращаться, – тихо, с ледяным спокойствием ответил майор, вынимая из пачки сигарету. – Предлагаешь нам его прессануть, да? Он ведь тоже при исполнении. Ты даже не представляешь, чем все это пахнет. Тут рядом все наше начальство. Мне в петлю лезть неохота.

– А чего же ты раньше молчал, когда деньги брал? – сердито поинтересовался Живцов, чувствуя волну бессильной ярости, поднимающуюся внутри.

Менты нагло развели его как последнего лоха. Он даже не знал, как пожаловаться шефу. Нет, о таком лучше не рассказывать.

– А я не справочное бюро, – равнодушно бросил майор и прикурил сигарету от видавшей виды зажигалки с тусклым металлическим корпусом, покрытым царапинами.

При этом у него было лицо человека, полностью довольного своей жизнью.

– Командир, так не делают. Не боишься, что придется ответить за базар? – сквозь зубы процедил Живцов, едва сдерживая ярость.

– Ты мне угрожаешь? – искренне удивился омоновец.

Казалось, подобное для него в новинку.

– Мне стоит только сделать один звонок, и ты лишишься работы, – многозначительно пообещал Живцов, решив идти ва-банк.

Терять ему было нечего. Запрессуют его омоновцы, ну и ладно. Будет наука, да и следы побоев пригодятся. Тогда точно можно смело обращаться к шефу и жаловаться на ментовский беспредел.

– Звонить не советую, а то от напряжения может пупок развязаться, – по-отечески предупредил майор, похлопал его по плечу, а затем сделал знак бойцам, чтобы сворачивались.

Живцов промолчал. Да и что тут скажешь? Не исключено, что именно эта бравая команда обработала его парней на стрелке так, что Стена откинулся, а Кот угодил в больницу. Этим отморозкам ничего не стоит уложить всех прямо здесь. Но придет и их черед. Они обязательно ответят за свои наезды и такой вот кидняк.

– Ну давай, пока, береги здоровье! – Майор ухмыльнулся и поспешил к машине.

Живцов стоял и не знал, как посмотреть в глаза своим людям. Его еще никогда так не опускали.

А тут еще какой-то пухлый кудрявый мужичок в костюмчике подскочил и защебетал:

– Извините, можно сказать вам два слова?

– Чего тебе надо? – прорычал Живцов, чувствуя, как от прилива крови горит его лицо.

– Дело вот в чем. Меня зовут Иннокентий Георгиевич Евстропов. – Кудрявый тип протянул ему визитку и быстро, с напором заговорил: – Я адвокат, с данного момента представляю интересы этих людей и на основании этого прошу представить мне для ознакомления документы, подтверждающие размер задолженности, расчет суммы штрафных санкций и процентов.

– Да ты оборзел совсем! – Живцов осклабился, ощущая себя паровым котлом, у которого сорвало предохранительный клапан от переизбытка давления, и заорал: – А больше тебе ничего не нужно?! Где, мать твою, нотариально заверенная доверенность на право подачи и получения документов?!

– Доверенность я предоставлю, – смутился адвокат.

– Вот когда предоставишь, тогда и получишь документы, а так ты никто и звать тебя никак, – подытожил Живцов.

– Советую вам вести себя корректнее. – Мужичок с умным видом поправил очки, на его широких щеках выступили пятна лихорадочного румянца. – Ситуация и так зашла в тупик, а вы ее усугубляете своим безответственным поведением. Я уверен, что после ознакомления с расчетами мною будет выражено однозначное несогласие с суммой штрафных санкций. Учитывая ваше поведение, разрешать спорный вопрос придется только в судебном порядке. Дальнейшие переговоры бессмысленны. Я пришлю вам доверенность заказным письмом, если вы любезно укажете адрес.

Народ безмолвствовал. Дыхание затаили все, даже сотрудники коллекторского агентства.

Живцов налившимися кровью глазами посмотрел сначала на адвоката, потом на работающую видеокамеру, нецензурно выругался и потребовал у девушки:

– Ты, шалава, выключи камеру! Или я тебе ее сейчас запихну…

– Эй, молодой человек! – перебил его Григорьев-старший. – А вы не боитесь, что мы сейчас сами запихнем ваши бумажки вам же в задницу?!

Толпа одобрительно загудела.

Участковый многозначительно улыбнулся и добавил:

– А я не буду этому препятствовать. Даже, возможно, окажу посильную помощь.

Живцов поджал губы. В голове его промелькнула мысль, что дело попахивает самосудом. Конечно, оружие есть, но не устраивать же на виду у журналистов избиение пенсионеров. Потом точно не отмажешься, даже если жизнь действительно будет под вопросом.

Почувствовав, что сила на его стороне, адвокат продолжил разглагольствовать, важно раздувая щеки: