Кредиторы эшафота (СИ)

— Да, и еще какое! Надо украсть потихоньку одного человека.

— А плата хорошая?

— Отличная! Ты должен запрячь лошадей и ехать с нами. Лучше приехать пораньше, чем опоздать. Выпьем по стакану и отправимся.

Наскоро выпив, приятели вышли из кабачка и направились к конюшне, которая находилась рядом. Тот, кого звали Колиньоном, был одним из тех странных кучеров, которых мы видим на козлах еще более странных экипажей. Экипаж, который он вытащил из сарая с помощью Деталя, представлял из себя старый фиакр, готовый рассыпаться. Но если экипаж был в отчаянном состоянии, то о лошади этого нельзя было сказать. Это было молодое и горячее животное.

Лошадь быстро запрягли, и кучер влез на козлы. Ладеш сел рядом с ним, а Деталь встал на колени на переднюю скамейку и просунул голову между Ладешем и Колиньоном. Несколько минут спустя экипаж остановился на улице Омер.

Колиньон сошел с козел и, после того как два приятеля отправились на свой пост, замазал номера на своем фиакре. Закончив это маленькое дельце, он закурил сигару и снова сел на козлы, спокойно ожидая, когда настанет его черед действовать.

Около часа спустя появился Панафье. Ладеш, узнав его, пошел навстречу.

— Мы здесь, господин Панафье, — сказал он.

— Это ваш фиакр стоит там?

— Да. Я стою здесь для того, чтобы наш молодец не пошел в другую сторону, а Деталь спрятался под воротами около фиакра.

— Ты уверен в кучере?

— Как в самом себе. Обо всем договорено. Когда мы возьмем молодца, вы сядете на козлы и будете показывать дорогу.

— Отлично. Ступай на свой пост. Сейчас два часа. Я буду прогуливаться туда-сюда по улице, чтобы предупредить вас в случае опасности.

— Что за человек, — проговорил Ладеш, — он думает обо всем.

Панафье хотел пройтись на другой конец улицы, как вдруг дверь открылась, и он узнал красавца Густава. Последний сказал, проходя мимо Панафье:

— Он надевает пальто и выходит следом за мной. И Густав как ни в чем не бывало пошел дальше. Панафье бросился под ворота противоположной стороны улицы и тихо свистнул. В эту минуту дверь кафе снова отворилась, и из нее вышел другой человек.

— Он ли это? — спросил Панафье Ладеша.

— Погодите, я не вижу…

В это время незнакомец что-то вынул из кармана и продолжал путь мимо фиакра. Вдруг он остановился, чтобы зажечь сигару.

— Он, — сказал Ладеш.

В ту же минуту Деталь сшиб незнакомца с ног. Между тем Ладеш уже был возле них и завязывал пойманному платком рот.

В одно мгновение аббат был связан и брошен в фиакр.

Два приятеля сели напротив него, и дверца захлопнулась.

Видя, что все кончено без малейшего шума и крика, Панафье осмотрелся, чтобы убедиться, что не было свидетелей всего происшедшего, но улица была пуста. Тогда он сел на козлы рядом с кучером и проговорил:

— Дай мне бич и вожжи.

Кучер повиновался, и фиакр тронулся.

Глава X

БОЛЬШИЕ И МАЛЕНЬКИЕ ЛЮБОВНЫЕ ПЕЧАЛИ

В тот день, когда происходили все эти события, братья Лебрен получили от своей сестры приглашение на обед.

Когда они пришли туда, их весело встретил зять Андре.

— Извините, но это судьба. Каждый раз, когда вы приходите, вы не застаете меня дома, а между тем я ухожу очень редко.

Винсент улыбнулся, и Андре подумал, что он намекает на их недавнюю встречу в игорном доме на улице Омер.

— Клянусь тебе, мой милый, что в тот вечер, когда ты меня там увидел, я был в этом месте в первый раз.

— А у Бребана? — рассмеялся Винсент.

— Ну, там я почти никогда не бываю.

— Ты шутишь. Тебя там отлично знают, и даже лакей зовет тебя по имени.

— Все очень просто, — самым естественным тоном ответил Андре. — Я обедаю всегда дома, но завтракаю очень редко, так как занят на бирже — как ты понимаешь, я должен быть там к открытию. Поэтому и захожу к Бребану закусить.

В это время появилась Маргарита с ребенком, и они замолчали. Винсент заметил брату, что Маргарита как будто не здорова, а потом сказал об этом Андре, но тот засмеялся и ответил шепотом:

— Она не в духе. Вот уже два дня, как она дуется на меня.

Винсент знал свою сестру, знал, что у нее ровный, спокойный характер, и подумал, что если она в таком состоянии, то должна скрывать от него что-то серьезное. Поэтому он ничего не сказал Андре, но решил расспросить сестру. Вскоре они сели за стол, и Андре, указывая своим шуринам на ребенка, сказал:

— Послушайте, когда же вы оба решитесь жениться? Пора уже дать кузена, или лучше сказать — кузину, вашему племяннику.

Братья обменялись печальными взглядами. Андре заметил это.

— Или вы дали обет целомудрия?

— Почти, дорогой Андре, — отозвался Винсент. — Мы, может быть, никогда не женимся.

— Как?! Вы не желаете приобрести семью?