Крейсерова соната

Страшное побоище завершилось. Медная поднебесная башня, где затворились несметные силы Зла, была сокрушена. Узрев свой позор, разом обессилев, страшась возмездия, демоны покидали Москву: срывались с жестяных крыш и голых деревьев бульвара, пробивали волосатыми лбами кирпичные стены домов и мчались опрометью, путаясь в проводах. Лопалось то одно, то другое окно в великосветских домах, и оттуда в брызгах стекла выбрасывались ревущие чудовища, взмахивая перепончатыми крыльями, мчались прочь.

Тучи демонов излетели из Дома Правительства, многие в цепких лапах держали папки с документами, а также конверты с "откатом". Тьма рогатых в панике покинула Старую площадь, где вольготно размещалась Администрация Президента. Множество косматых чертей улетало из редакций газет, из игорных домов и притонов. Два миллиона бесов сорвались с останкинской иглы и исчезли в ночных небесах.

Иные московские храмы содрогались от великих трясений. Пробивая рогами запертые двери, выносились косматые чудища. Множество крылатых химер и мохнатых монстров вырвались с диким воем из главного собора Москвы, мчались, удерживая в руках выхваченный из фундамента камень Соломонова храма. И собор воскрес и очистился. Из его каменных стен исчезла мертвенная голубизна, появился нежный, как у топленого молока, бело-золотистый оттенок. Позолота просветлела. Иконы, которые доселе были забиты золочеными досками, все разом открылись и стали мироточить. Сами собой возгорелись лампады и свечи. На запертой колокольне, в столь поздний час заиграли колокола. На главной стене, нежно и чудно, в целомудренных ризах, в белом венчике из роз, просиял Иисус Христос.

Плужников стоял на горе среди ликующих толп, глядя на небесный крейсер. С борта опустился к нему стеклянный трап. Командир сделал знак, чтобы он подымался. Ступив на трап, он медленно восходил, оборачиваясь, прощаясь с людьми, посылая прощальный поклон Москве, поднялся, стал в строй, на свободное место. Дивный ковчег, окруженный волшебным блеском, ушел в небеса, оставив по себе негасимую зарю.

И все, кто был на Воробьевых горах, ахнули. На лесистых склонах, где недавно чернели безжизненные, засыпанные снегом деревья, теперь цвели липы. Нинель прижимала к губам душистую ветку, целовала медовый цветок.

Наутро над Москвою сеял колючий снежок, подгонял на тротуарах зябких прохожих. На Тверской-Ямской открылась новая булочная под названием "Хлеб наш насущный". Привезли из пекарни свежую выпечку.

Московская бабушка купила краюху, нюхала теплый хлеб, приговаривая:

- Слава Богу, хватает покамест на хлебушек… А не хватит, добрые люди помогут… - шла, сияя синими глазками, жевала вкусный ржаной мякиш.