Крематорий

Неподалеку от памятного знака на границе с Московской областью простиралась полупустая стоянка для машин. В близлежащем лесочке виднелись колодец и несколько ярко разрисованных сказочными сюжетами навесов для отдыха: на одном Баба-яга летела в ступе над лесом, на втором богатырь бился с головой, на третьем тот же богатырь размышлял у камня с надписями-загадками. У бордюра, выкрашенного в белые и черные полосы, замерли три фуры. Водители-дальнобойщики расположились за раскладным столиком, перекусывали, попивали кофе. Мужчины спорили – стоит ли продолжать путь по этой дороге или же лучше будет пойти в обход области. Шутка ли, впереди свирепствуют лесные пожары. А так намотаешь лишнюю сотню километров, но зато доберешься в конечный пункт без приключений.

Пожилой дальнобойщик косился на новенький желтый «Фольксваген-жук» на другой стороне стоянки. Модная машинка расположилась рядом с вместительным микроавтобусом, поблескивающим тонированными стеклами.

– Вы и не видели, какая краля на нем подкатила? Сразу видно, столичная штучка.

– Ну, конечно. Номера московские. Я тоже внимание обратил. Баба что надо, упакована по полной программе.

– И деловая, – добавил молодой водитель, – с ноутбуком новомодным. Интересно, что она в этом микроавтобусе делает? Может, с любовником потрахаться приехала?

– А ноутбук тогда ей зачем? – удивился пожилой дальнобойщик.

– Мало ли для чего? Музыку можно поставить. Я со своей подружкой так и делаю.

– Со своей... Эх, молодежь, молодежь, думать вы не умеете, – вздохнул, отхлебнув кофе из термоса, склонный к анализу жизненных ситуаций умудренный опытом водитель-дальнобойщик. – Она одна приехала? Одна. Мужик ее из микроавтобуса встретить вышел? То-то и дело, что нет. Значит, он не просто ухажер. Не столько она ему, сколько он ей нужен.

– Папик ее, что ли? Ну, в смысле, спонсор, – догадался молодой водила.

– Я по часам засек. Она уже полчаса там торчит. Чтобы покувыркаться со спонсором-старичком, времени хватило бы. Так что, думаю, они просто деловые вопросы решают. Баба-то она самостоятельная, это я по походке сразу определил. Те, кто за деньги продается, так независимо по нашей грешной земле не ходят. Что ж, посмотрим, сколько они еще там сидеть будут, – и пожилой дальнобойщик посмотрел на часы.

В микроавтобусе за тонированными стеклами царила приятная прохлада, работал кондиционер. Салон был отделен от водителя стеклянной перегородкой. У небольшого откидного столика на вращающихся самолетных креслах сидели Маша и Дугин. Павел Игнатьевич еще раз просмотрел смонтированный ролик и опустил крышку ноутбука.

– Хорошо поработали. Теперь Радькову недолго осталось находиться у власти. Сброшу нашим аналитикам. Они интернет-акцию грамотно организуют. Несколько статей на «желтых» сайтах с признаниями анонимных свидетелей вывесят. В прессе сразу же вой поднимется, а потом мы и выложим козырную карту – ролик на Ю-тубе. Разбросаем ссылки на него в «Живом Журнале». А дальше все само собой понесется. Журналюги готовую сенсацию мигом подхватят. Так что можем с тобой возвращаться в Москву. Больше тебе на периферии делать нечего.

– А Ларин? – Маша сжала кулачки. – Почему он до сих пор со мной не связался?

– А ты ему сама звонила?

– Мы договаривались, что на связь будет выходить он. Но не выдержала, три раза набирала. Его мобильник не отвечает.

– Выключен или не отвечает? Это большая разница, – Дугин говорил спокойно, но чувствовалось внутренне напряжение.

– Вы же сами знаете, что выключен, Павел Игнатьевич. Знаете и не договариваете. – Маша схватила Дугина за руку. – Что с Андреем?

– Ладно, не хотел тебе пока говорить, но, кажется, дело плохо. Полковник Точилин погиб. Его нашли с простреленным плечом на дне лесного озера. Экспертиза показала, что он сперва был ранен, а потом утонул. Вроде сам утонул, а не утопили. А все, кто с ним был, три пожарных расчета, сгорели в огне. Есть у меня майор в местном МЧС – один из сочувствующих нашей организации, он и сообщил. Вот и думай теперь сама. Я больше твоего не знаю, ведь это ты сказала, что Ларин вместе с Точилиным и его людьми был.

Маша разжала пальцы, опустила голову, замолчала. Дугин тронул ее за плечо.

– Всякое в жизни случается. Вы же с ним по самому лезвию ходили. Знали, на что пошли. Такая у нас служба. Так что все, задание выполнено, возвращаемся в Москву.

Маша подняла голову, ее взгляд сделался жестким.

– И вы это так спокойно говорите, Павел Игнатьевич?

– Я никогда не отличался милосердием. Хирург, который режет людей, чтобы вернуть им здоровье, должен быть очень жестким человеком. Ларин погиб. Это практически свершившийся факт. Не будем строить иллюзий.

– Никто не видел его мертвым, и это тоже факт, – эмоционально возразила Маша.

– Это же масштабный пожар. На том месте, где погибли сотрудники МЧС вместе с Точилиным, найдены обгоревшие тела. Большинство из них не идентифицированы, Ларин должен быть среди них. Я устрою так, что в областной центр приедут наши люди. Его найдут и заберут. Едем в Москву.