Кремль-1953. Борьба за власть со смертельным исходом

Говоря все это, Сергей Вавилов знал, что его брата, выдающегося генетика, Николая Ивановича Вавилова, довел до тюрьмы (где он погибнет) Лысенко и его поклонники!

Все восторженно хлопали, понимая, что советских врачей заставляют заниматься какими-то глупостями, в то время, как писал один из руководителей Академии меднаук, «в медицине за рубежом происходят крупнейшие события: открываются все новые и более совершенные антибиотики, новые витамины и гормоны (в том числе кортизон), гипотензивные препараты, предлагались смелые хирургические операции на сердце».

Решения академий немедленно проводились в жизнь. Вот как это выглядело.

На территории Фрунзенского района Москвы располагалось тридцать научно-исследовательских институтов: семнадцать медицинских, девять технических, четыре гуманитарных. Чисткой научных кадров занялась первый секретарь райкома партии Екатерина Алексеевна Фурцева, будущий министр культуры СССР.

— В ряде институтов, — сообщила Фурцева товарищам по партийному руководству, — среди некоторой части научных работников были распространены реакционные взгляды вейсманизма-морганизма. В институте судебной психиатрии, в первом и втором медицинских институтах руководство некоторыми лабораториями и кафедрами находилось в руках сторонников вейсманизма. Обсуждение решений сессии ВАСХНИЛ помогло институтам перестроить направление научной работы и укрепить состав научных учреждений передовыми советскими учеными — последователями мичуринской биологии…

Пересмотрели учебные программы. Учебники и научные труды, написанные противниками Лысенко, то есть настоящими учеными, запретили. Химическое отделение Академии наук тоже провело свою сессию в подражание лысенковской. Гонения на лучших биологов страны, расправа с генетиками дополнились разгромом химической науки.

Некому стало учить будущих врачей и фармацевтов. Место ученых в институтах и университетах занимали малообразованные функционеры или шарлатаны, поддержанные властью, поскольку они боролись против «враждебных западных теорий», а своих противников обвиняли в низкопоклонстве перед Америкой.

«Мы вынуждены выслушивать безумную старуху Лепешинскую, открывшую «живое вещество», — возмущался академик Александр Леонидович Мясников. — Эта баба-яга, оказывается, — соратница Сталина по партийной работе до революции, она попросила у него поддержки, и было дано «соответствующее указание». Лепешинскую возвели в гении».

В 1950 году старой большевичке Ольге Борисовне Лепешинской, которая увлеклась медициной, присудили Сталинскую премию и приняли в Академию медицинских наук. Она рекомендовала куриным белком лечить язвенную болезнь желудка, артрит и рак. Уверяла, что ванны с содой по ее рецепту спасут от гипертонии, склероза и вообще от старости! Обещала почти что бессмертие. И что же? Из продажи исчезла сода…

«Население поверило в ее высказывания о пользе особых ванн, — печально пометил в дневнике писатель Юрий Карлович Олеша. — Стали распространяться ее рецепты на папиросной бумаге. Люди возвращались домой после ее лекций взволнованные, поверившие в долголетие».

Лепешинская была не одна!

Ветеринар Геворг Мнацаканович Бошьян в 1949 году выпустил книгу «О природе вирусов и микробов». Утверждал, что его открытия изменят современную медицину. А был он просто авантюристом. Проповедовал нечто чудовищное по безграмотности, но призывал вести борьбу «против космополитизма в науке, за идеи Ленина — Сталина» и получил поддержку высшего начальства. Бошьяна поставили во главе секретной лаборатории НИИ эпидемиологии и микробиологии имени Н.Ф. Гамалеи, ему присвоили научную степень доктора медицинских наук и звание профессора.

Торжество маниакальных невежд!

Ветфельдшер Дорохов растворял рога крупного рогатого скота в азотной кислоте и предлагал этот яд больным раком. Техник Калугин проповедовал лечение солями тяжелых металлов. Микробиолог Троицкая вводила больным в качестве вакцины вытяжку из раковых клеток. И в атмосфере безумия, охватившей страну, к этим мистификаторам вереницей потянулись больные.

От разгрома, который продолжался несколько лет, отечественная наука так и не оправилась. Результаты ощутимы и по сей день: невероятная отсталость всего аграрного сектора. Уничтожение интеллектуального потенциала определило отставание медицины и фармацевтики. Средства диагностики, медицинская техника, лекарственные препараты — все приходится закупать. Чины, служащие по ведомству здравоохранения, могут рвать на себе импортную рубашку и твердить, что медицина у нас наилучшая. Но есть надежный индикатор. Несмотря на существование целой системы медицины для начальства, наши высшие чиновники и олигархи лечиться едут за границу.