Кремль 2222. Юг. Северо-Запад. Север

Пройдя огромный друидский зал, мы наконец вышли из здания хлебозавода. Снаружи царила хмурая, беззвездная ночь. Я отбросил в сторону потухший факел, а Колян вновь врубил фонарь, расположенный над парой светодиодов, которые отчетливо напоминали мне крабьи глазки.

Не успели мы отойти ста метров от входа-портала, как серв забеспокоился. Я – тоже. В глубине здания за моей спиной раздался тонкий, горестный, многоголосый вой. Не иначе дампы, зашедшие в здание с другой стороны, оплакивали своих погибших. Да уж, не поздоровится нам, если они нас догонят.

– Ходу! – выдохнул я.

И мы побежали.

Не особо это приятное дело – носиться ночью по кучам битого кирпича и бетона, рискуя сломать себе шею. Но другого выхода не было. Хоть я и не слышал позади шума погони, но был уверен, что дампы, словно гончие псы, сейчас идут по нашему следу. Нюх у них был отменный, я прекрасно помнил, как они ловко нашли нас с Ионом и Недом возле бывшего парка Дружбы…

Я уже начал уставать, когда на нашем пути попалась сначала какая-то огромная зловонная лужа, которую мы перешли по колено в грязи, а потом самый настоящий и довольно широкий ручей. Удивительно встретить такое в зараженной Москве, но, с другой стороны, если разобраться, то природа двести лет сбрасывала с себя асфальтовые оковы. Думается мне, пройдет еще сотня лет, и коли человечество не возродится вновь, как феникс из пепла, то на месте Москвы будут бежать ручьи, разливаться озера и шуметь густые леса. И никто из выживших мутантов не вспомнит, что здесь когда-то был огромный город…

– Не думать, хозяин, – осторожно дотронулся до меня серв стальной лапкой. – Пей, вода не зараженный, я проверять. Пей и пошли дальше.

Я наклонился, зачерпнул воды в горсть, поднес к губам. Холодная… И действительно, пахнет только свежестью – и больше ничем. За многие годы проточная вода избавилась от радиации, вот только земля все еще никак не выздоровеет до конца…

Напившись и умывшись, я в сопровождении серва двинул вверх по ручью. И, пройдя с полкилометра, каким-то шестым чувством понял – оторвались… Можно отдохнуть.

Колян вроде тоже успокоился. Когда мы вылезли на берег, он ткнул фонарем в нишу меж бетонными плитами, густо поросшими мхом и заявил:

– Ты ходить отдыхать, хозяин. Мой сторожить. Мой отдых не нужен.

– А энергии-то хватит на всю ночь? – озаботился я.

– Хватить, – успокоил меня робот, – В мой конструкций есть делать переход в экономичный режим. Если появиться враждебный объект, мой будить хозяин.

– Добро, – кивнул я.

Сопротивляться смысла не было – я уже фактически спал на ходу. Потому без дальнейших церемоний разрядил арбалет, снял с него тетиву, чтоб не растянулась за ночь, забрался в нишу, натянул на голову матерчатый капюшон – и тут же провалился в темноту, глухую и непроглядную, словно черное Поле Смерти.

* * *

Проснулся я от того, что какое-то наглое насекомое укусило меня за щеку. Причем раз в несколько больнее, чем самый злющий комар. Я рефлекторно заехал себе ладонью по физиономии, отчего окончательно пробудился.

По ладони расплывалось желто-красное пятно с прозрачными крыльями и черными ножками. Брезгливо вытерев руку о мягкий мох, я приподнялся и осторожно выглянул из своего укрытия.

По правую руку от меня над кромкой недалекого леса виднелся диск восходящего солнца, словно грязной ватой обложенный серыми тучами. А вот серва нигде не было. Странно. Все это время Колян производил очень неплохое впечатление. Я уже начал привыкать к нему, причем не как к жестянке на ножках, напичканной электроникой, а как к боевому товарищу, не раз приходившему на помощь в трудную минуту. И тут – на тебе. Можно сказать, оставил пост… Интересно, с какой такой радости?

Я выполз из своего убежища, размял ноги, прицепил за спину арбалет, перебросил через плечо перевязь с мечом. Проделав эту нехитрую зарядку, я подошел к тому месту, где робот примостился ночью, перейдя «в экономичный режим», и присмотрелся повнимательнее.

Так. На влажном от росы мху следы читались замечательно. Значит, лежал Колян на брюхе в нирване, потом часа два назад вдруг подхватился и рванул, да так, что от членистых стальных ног клочья мха во все стороны полетели. Добычу, что ли, какую увидел? Но тогда бы пожрал да вернулся…

Я почесал затылок. В общем-то, мы особо ничем друг другу не обязаны. Колян приходит когда захочет, уходит когда захочет. Птица вольная, да и я не подписывался быть в ответе за тех, кто выбрал меня хозяином. Но все равно глодало меня нехорошее предчувствие. Интуиция, мать ее за нижнюю конечность. Короче, плюнул я в сердцах и потопал на север по свежим следам…

Минут пятнадцать я сбивал последние берцы о бетонные обломки и куски ржавой арматуры, торчащие прямо из земли. Закон подлости – высунется самый кончик железяки, сантиметр от силы, а остальное в земле. И будь ты хоть сам великий следопыт с берегов Онтарио, а один хрен, рано или поздно рантом за такое западло зацепишься. И как это я ночью по такому месиву бегом бежал? Фантастика, да и только, причем боевая, с погонями и чудесами, которые случаются только в реальной жизни…