Кремль 2222. Край вечной войны (сборник)

Этот блок микросхем, со своим набором функций, памятью и слабым процессором, задействовался изредка, да и то лишь для вспомогательных вычислений. Теперь же серв перенаправил всю входящую информацию через него, как через фильтр. К этому времени его искусственный интеллект практически достиг пика своего развития и возможность «мыслить образами» весьма разнообразила существование робота.

Возможно, серв так и дотянул бы до того момента, пока его механизмы сломаются окончательно, без возможности восстановления, энергия иссякнет, и он… «умрет» – подсказал ассоциативный модуль. Попросту перестанет функционировать. Это естественно. Но то, что люди называли «судьбой», внесло свои коррективы.

Понятие «случайности» было для серва непостижимо. Он мог вычислить десятки и даже сотни обстоятельств, последовательность которых привела к тому или иному событию, но выстроить всю цепочку ему не хватало мощности. Достигнув определенного этапа, срабатывали ограничители и происходил сброс дампа. Не того дампа-мутанта, замотанного в тряпки, какие попадались порой на пути серва, а дампа памяти – содержимого рабочей памяти операционной системы. Вот и в тот момент, когда серв угодил в ловушку, подстроенную отрядом нео, вычисления мгновенно достигли критической отметки и стерлись из памяти, отмеченные как малозначимые.

«Попадалово» – появилась ассоциация за одну и две десятых секунды до того, как дубина нео обрушилась на верхнюю крышку корпуса.

Стальные манипуляторы не выдержали нагрузки, серв плюхнулся на каменные обломки. Образ «вспоротое брюхо, кишки наружу», вызвал неконтролируемый импульс, заставивший его лапы задергаться.

Нео захохотали.

Алгоритм поведения, следуя обновленным протоколам, подал сигнал на звуковые динамики.

– Чтоб вам провалиться, гнусные твари! – прохрипел серв записанным когда-то мужским голосом. – Отпустите меня, пока я вам головы не открутил, потомки голожопых обезьян!

Ожидаемая реакция недоумения в рядах нападавших позволила приступить к выполнению протокола «побег».

Но еще один удар по верхней крышке отправил робота на перезагрузку. Ассоциативный модуль успел показать картинку упавшего на землю и разбившегося вдребезги арбуза.

Восстановление работоспособности сопровождалось частыми сбоями из-за постоянных ударов по корпусу. Система расчета повреждений едва успевала менять показания. Когда они достигли отметки в двадцать пять процентов, в действие вступил протокол «паника». Серв принялся издавать звуки, как уверял протокол, ужасные для нападавших, сыпать искрами, дергаться. Но это привело лишь к тому, что один из нео схватил робота за лапы и принялся дубасить им о землю.

Критические десять процентов автоматически запустили процедуру ведения переговоров.

– Что тебе нужно, грязный нео? Я все сделаю, тупая скотина, только убери от меня свои лапы! – В этот раз голос был женским.

От неожиданности пальцы державшего разжались, и серв, пролетев пару метров, врезался в кусок торчавшей из земли кирпичной кладки. Образ подбитого самолета, находящегося в пике, завершился яркой вспышкой взрыва в момент удара.

– Говори что ето? – прорычал нео, отламывая серву лапу.

– Грунт, с примесью железобетонных фракций, процентное соотношение…

– Нет! – заорал нео. – Туда смотри!

Робота подняли так, чтобы его видеокамеры оказались направленными на продолговатый предмет, который соплеменники мучителя выкапывали из земли.

– Что ето?! – снова прорычал нео и для верности сломал серву последнюю лапу.

Заблокировав предупреждение системы безопасности, робот направил энергию на воспроизведение видео, сопроводив звуковым объяснением.

– Неразорвавшаяся тактическая ядерная боеголовка мощностью двадцать килотонн тротилового эквивалента…

Новый удар кулака по верхней крышке заставил его замолчать и перейти в режим минимального потребления питания.

– Если мы восстановить, то можно взорвать?! Взорвать Кремль! Отвечай! Как взорвать?!

Снова посыпались удары. Чтобы не отключиться окончательно, серву снова пришлось показывать изображение и объяснять процедуру активации боеголовки.

После этого серва бросили на землю и оставили в покое. Те пять с половиной процентов энергии, что у него сохранились, позволят протянуть какое-то время – точно рассчитать не удавалось – но анализ выдавал однозначный ответ: состояние критическое. Восстановление можно не планировать. Повреждения оказались настолько обширными, что пришлось отключить все датчики, дабы не расходовать питание. Ассоциативный модуль добыл откуда-то из архива образ палящего в воздух почетного караула, проповедника, бубнящего прощальные слова и медленно опускающегося в могилу гроба, накрытого флагом. Непонятные раньше были обычаи у людей. Ну перестал какой-то индивидуум функционировать… зачем устраивать из-за этого целое представление?