Кремль 2222. Крылатское

– Даже не буду предлагать тебе сдаться, номер Двенадцатый, – произнёс он. – Собачки порвут всех, включая твоих новых приятелей. Уж больно крепко вы насолили Предводителю. И не надо строить ложных иллюзий. Предводителю не обязательно видеть вас живыми. Достаточно лишь доставить в Башню Мозга образцы ваших тканей.

– Я не номер Двенадцатый, – с кривой усмешкой сказал киборг. – Давно пора бы знать, что я – сержант российской армии.

– Уже давно нет такой армии, – усмехнулся Девяносто девятый.

– Ошибаешься, – парировал Сержант. – Армия существует, пока остался хотя бы один её боец.

– Слишком много пафоса, Двенадцатый. Ты не боец, а собственность Предводителя. С небольшим дефектом, но это не страшно. Предводитель хотел починить тебя, однако ты сделал всё, чтобы выйти у него из доверия. За такие проступки надо платить, Двенадцатый. Иногда жизнью, и не только своей.

– Не наблюдал за тобой склонности к философии, Девяносто девятый. Предводитель сменил тебе прошивку? – ехидно спросил Сержант.

– Ты всё больше пытаешься подражать тем, над кем тебя возвысили. – Голос Девяносто девятого изменился, это заметили все. – Что за странные манеры?!

Сержант вскинул подбородок:

– Где-то мне уже приходилось слышать эти интонации. Предводитель – ты?! Я не ошибся?

Девяносто девятый кивнул.

– Привет, Двенадцатый! Рад видеть тебя! Ты не ошибся, это твой старинный приятель. Тот, кто создал из никчемного вояки настоящую боевую машину! Тот, кого вы зовёте Предводителем! Я подключился напрямую через информационную сеть к Девяносто девятому и говорю с тобой, Двенадцатый, или с тем, кем ты себя возомнил.

– Я Сержант, – упрямо повторил кио.

– Сержант, – фыркнул Предводитель. – И кто только вбил эту ересь в твою дурную башку? Точно не я!

– Бывает так, что из биороботов порой трудно вытравить их прошлое.

– Моё упущение, – сокрушённо произнёс собеседник. – Давай проверим глубину совершённой ошибки. Ты ведь больше ничего не помнишь, не так ли?

– Твоими заботами, – с горечью произнёс киборг.

– Да, моими, неблагодарный чурбан! Я сделал всё, чтобы ты забыл свои мучения, когда тебя с перебитым позвоночником и тяжёлым поражением нервной системы привезли в мой центр. Ты больше не мог ходить, твои руки не слушались тебя. Да что я говорю – в действительности ты больше походил на овощ, чем на человека! Стонал, скрипел зубами, не мог спать… Страшное зрелище, скажу я, а ведь мне многое довелось пережить. Твоя жена испугалась, увидев, что с тобой сделала война. Она дала добро на операцию. Я вернул тебя с того света, Двенадцатый. Ты снова стал ходить, ты вновь мог воевать. Но нет худа без добра и добра без худа. Тебе пришлось поступиться некоторыми вещами, иначе я бы не смог превратить тебя в кио. Так скажи, кто я – враг или благодетель?

Я заметил, что, произнося эти слова, Девяносто девятый вёл себя неестественно: глаза его остекленели и потеряли всякое осмысленное выражение, жестикуляция стала полностью механистической. Теперь это была только кукла. Очевидно, Предводитель управлял не только голосовыми функциями кио, но и полностью взял под контроль его тело.

Мне сделалось страшно: а вдруг это может произойти и с Сержантом? Кто знает, действительно ли ему удалось оборвать все связи? Вдруг Предводитель потянет за невидимую ниточку и кио вновь окажется в его власти?

Однако Сержант развеял все опасения, заговорив:

– Спрашиваешь, кто ты такой… Давай рассудим. Ты вернул меня к жизни, это правда, и сразу же лишил её. Я превратился в механического болванчика, которым удобно управлять на расстоянии. Я выполнял твои прихоти, орудовал в рамках заложенных программ. Свобода выбора… Я забыл, что это такое. Для меня существовала лишь твоя воля. По приказу убивал или миловал, не зная почему и не давая отчёт в своих действиях. Быть может, на моих руках невинная кровь, а на совести чудовищные преступления. Ведь тебе было плевать на страну и людей, ты думал лишь о себе. Поэтому для меня ты благодетель, превратившийся во врага.

– Вот как. Мне горько выслушивать это, – покачал головой Девяносто девятый.

Он по-прежнему говорил голосом Предводителя. Очевидно, тому ещё не наскучил диалог.

– Стоило лишь ослабить твой контроль, и ты превратился в жалкую амебу, недостойную гордого звания кио, – продолжил Девяносто девятый. – Да, была война. Да, мне порой приходилось отдавать жестокие приказы. Да, ты убивал потому, что этого хотел я. И всё равно – ты солдат. А солдат обязан подчиняться приказам.

– Даже преступным?

– А кто ты такой, чтобы судить об этом? Разве шахматная фигурка на доске имеет понятия о мотивах, которые двигают гроссмейстером? Разве она видит глубину его замыслов? Она просто идёт с клетки на клетки, не забивая голову глупыми вопросами. Ты с самого начала был такой фигуркой. Поверь, после того, как тебя превратили в кио, мало что изменилось. Однако ты затронул тему морали. Дескать, насколько правомерными были твои поступки, продиктованные моей волей? Я тебя успокою. Дай я тебе полную свободу, уверен, ты поступил бы так же – пришёл и убил того, кого приказано.