Кремль 2222. Куркино

Красное Поле Смерти, куда нынешний предводитель Диких угодил во время давней охоты, превратило его из универсальной машины для убийств в машину мыслящую, способную расправиться с врагом не только за счет врожденной мощи, но и благодаря хитрости, тактике, смекалке. Объединив в себе разум и силу, Бартаб практически сразу вызвал на бой тогдашнего вождя и удивительно легко с ним расправился. То памятное выступление в ритуальном зале произвело неизгладимый эффект на сородичей нового хозяина жестяного трона, и с тех пор на престол посягали только раз – минувшим утром. Но, судя по всему, даже родная сестра не подозревала, насколько глубоко Бартаб переживает случившуюся с ним метаморфозу. Поумнев, новый вождь Диких стал куда несчастней, чем прежде – потому что начал слишком много размышлять о том и о сем, взвешивать каждое решение, семь раз отмерять, прежде чем отрезать. Лишь раз за последние несколько лет Бартаб доверился импульсу – когда без долгих раздумий отрубил голову Мидроку. Но даже это поспешное и роковое (для арбалетчика) решение возникло не на пустом месте – в отличие от тех, которые будущий хозяин жестяного трона принимал еще до попадания в Красное Поле.

Внезапно Бартаб замер и, подняв правую руку, напряг слух.

Очередной порыв ветра принес с собой обрывки фраз. Приглушенные, неразборчивые, это совершенно точно были вполне осмысленные слова, произнесенные разумными существами.

«Нео? – мелькнуло в голове у вождя. – Или же хомо?»

– В чем дело, Бартаб? – осторожным шепотом спросил Таргрут.

Предводитель Диких вздрогнул от неожиданности. Умение Таргрута перемещаться бесшумно, словно мышка, всегда его поражало и вызывало определенную зависть.

«Как бы он так же к моему лежбищу однажды не подобрался…» – покосившись в сторону подчиненного, подумал Бартаб.

Вслух он, однако, подобное говорить не стал.

– Голоса. Похоже, хомо.

– Хомо? – искренне удивился Таргрут. – Опять? Чего их так много тут стало?

– Не спеши с выводами, – пробормотал Бартаб. – Может быть, это не другие хомо, а наши беглецы?

– Может, и так, – энергично кивнул мутант: предположение вождя ему явно понравилось. – Что будем делать?

– Заряжайте самострелы, – помедлив, распорядился вождь. – Но без моей команды не атакуем. Только если они на нас решат нападать. А иначе говорить буду. Все ясно?

– Ясно, Бартаб. Пойду, скажу остальным.

– Давай, – сказал предводитель и отвернулся.

Судя по всему, хомо приближались к углу здания, за которым находился отряд Диких. С трудом поборов желание напасть на путников, едва те окажутся в поле зрения, Бартаб поудобней перехватил меч: коль людям вдруг придет на ум сражаться, он выплеснет на них всю накопленную злобу. И если с ними будет Рена, пусть пеняет на себя: ей лучше прочих известно, что брат в порыве ярости не жалеет ни своих, ни чужих.

– Интересно, почему он именно здесь свою лабораторию устроил? – озадаченно произнес хрипловатый баритон.

Бартаб нахмурился: голос «невидимки» показался ему незнакомым. Уж точно это был не вчерашний пленник, Фред.

– Ну, возможно, все получилось случайно, – ответил незнакомцу приятный женский голос.

И снова – мимо.

«Это не та девка. Не Кира, – понял вождь. – Какие-то другие хомо».

Он немного расслабился, но тут же усилием воли снова взял себя в руки.

«Какая разница, какие это хомо? Главное, что хомо, а, значит, чужаки, значит, могут быть опасны».

Бартаб быстро оглянулся через плечо на отряд. Мутанты спешно заряжали самострелы; те же, кто был лишен арбалетов, возились с мечами – проверяли, насколько быстро клинки выходят из ржавых колец на потертых кожаных поясах. Удовлетворенно хмыкнув под нос, Бартаб снова уставился на угол здания.

Показалось, или к голосам добавился характерный металлический лязг?..

Вождь Диких напрягся и отступил на шаг. Звук был очень похож на те, что издают роботы – злейшие враги их племени. Могли ли роботы объединиться с хомо? Пожалуй, что вряд ли – учитывая, до чего эти стальные обжоры любят лакомиться мясом. Возможно, они бы даже с большим аппетитом съели пару хомо, чем трех лохматых Диких или нео…

«Нет. Био и хомо вместе – исключено!»

Но лязг продолжал бить по голове маленьким раздражающим молоточком. На несколько секунд этот противный звук совпал с ударами сердца Бартаба, и предводитель Диких невольно поежился.

«Соберись! Наверное, это просто какие-то доспехи из стальных пластин… или еще что-то в этом духе… Сейчас все увидим!»

Бартаб смотрел на угол дома, боясь моргнуть. Казалось, стоит хоть на миг смежить веки, и его застанут врасплох. От такого напряжения глаза начали слезиться, но мутант продолжал терпеливо взирать на злополучный угол.

Прошел миг, другой, третий… и из-за угла появился массивный, в полтора раза больше самого Бартаба, стальной паук. Мутант замер от неожиданности; в горле у него моментально пересохло.

«Био! Все-таки био!» – запульсировала в лохматой голове отчаянная мысль.