Кремль 2222. Легенды выживших

Татьяна снова схватила Люка за рукав и потащила его вверх по устланной коврами широкой лестнице. Люк краем глаза отметил роскошное убранство холла, несомненно подлинники Пикассо, Дали и Миро на стенах, мягкие, ручной работы экзотические ковры, устилавшие лестницу… Но главное его внимание было занято длинными загорелыми ногами, перебирающими ступеньки перед его носом.

Наверху были двери. Ряд дверей вдоль коридора в последовательности дверь — картина — дверь — картина. Картины были великолепны, умопомрачительной цены, но тематика… В стиле «вот я лезу из могилы». Люк не любил модерн вообще, а уж все эти кишки, сердца и печени на красно-черном фоне… Ф-фу! И какому идиоту может такое нравиться? И ведь эти идиоты платят за этот идиотизм такие идиотски громадные суммы! Да если б у Люка были такие деньги…

— Что ты пьешь? — спросила Татьяна, открывая одну из дверей.

Сейчас Люк предпочел бы двойной виски.

— То же, что и ты, — сказал он.

— О'кей, дорогой.

Это была гостиная. Простая и скромная, размером с две Люковых квартиры, с мебелью из натурального ореха ручной работы и баром, величиной с витрину газетного киоска гремлина Майка. Бар медленно выехал прямо из стены, когда Татьяна нажала маленькую кнопку на пульте, который валялся на столе. Там еще было много кнопок.

«Интересно, что открывают остальные», — подумал Люк, принимая из рук Татьяны запотевший бокал и усаживаясь в кресло, выполненное в форме раскрытой ладони.

Она села напротив с таким же бокалом в руке.

— Неплохо, правда?

— Да уж.

Люк обвел глазами гостиную. Над ореховой мебелью на стенах висели головы чешуйчатых бизонов, крысособак, бронеопоссумов и разной другой крайне опасной живности с поверхности. На старинных шкафах, комодах и стеллажах стояли чучела мутантов поменьше. А еще здесь было оружие. Сабли, палаши, топоры, шпаги, копья добытчиков и старинные индейские луки, украшенные перьями кондоров. И ружья. Различных эпох и калибров, с оптикой и без таковой.

— Твой муж охотник? — осторожно спросил Люк.

— Он ученый, — сказала Татьяна, отчего-то опуская глаза. — Он всю жизнь изучать мутантов поверхности, их биология, психология и еще что-то. Не помню.

«Это хорошо», — подумал Люк. Ученых он представлял себе дохлыми мелкими очкариками, далекими от бокса и бандитского бизнеса.

— И не стоит больше вопросов, — сказала Татьяна. — Давай лучше за знакомство.

Люк усмехнулся, посмотрел на нее долгим взглядом и опрокинул бокал.

В горле взорвалась граната. Люк закашлялся и согнулся пополам.

— Что это? — прохрипел он.

— Спирт, — пожала плечами Татьяна, потом выдохнула и одним глотком осушила свою порцию. — Учись, тральщик.

Люк продышался, утер слезы и помаленьку перестал корчиться в мягкой ладони кресла.

«Чертова баба, — подумал он с восхищением. — Не завидую я ее очкастому мужу».

Тральщиками называли тех, кто впервые выходил на поверхность в составе очередной банды охотников за удачей. Они шли первыми, прокладывая путь остальным. И обычно первыми гибли в Полях Смерти или от зубов мутантов. Здесь, в подземном городе, «тральщик» значило «салага». Назови кто так Люка в мужской компании, он бы наверняка полез выяснять отношения. Ну почти наверняка. А здесь, в устах красавицы, «тральщик» прозвучало даже сексуально. Во всяком случае, так показалось Люку.

Он поставил стакан на столик, поднялся с кресла и, мягко обогнув кресло Татьяны, осторожно принялся массировать ей плечи.

Она чуть слышно усмехнулась.

— Тебе приятно?

— Неплохо для начала, беби. Но все это потом.

Она скинула с плеч его руки, встала со своего места, взяла пульт и одновременно нажала две кнопки.

Бесшумно отъехала в сторону панель, украшенная рогатой головой чешуйчатого бизона и старинным немецким штуцером.

За панелью был сейф.

— У нас не так много времени, беби, — сказала Татьяна, набирая код и поворачивая массивный стальной штурвал.

Тяжелая бронированная дверь плавно открылась. За ней были четыре полки. На одной из них внушительной стопкой лежали деньги. Разумеется, только старые доллары, ни единого НАД, которыми выдают нищенскую зарплату чернорабочим в Новом городе.

Рядом со стопкой лежал конверт.

Люк смахнул со лба капельку пота.

«Что здесь происходит, — забилась мысль под черепной коробкой. — Не пора ли тебе смываться?»

«Может быть, и пора, — ответил Люк сам себе. — А может, рискнем?»

Стопка была очень и очень солидной. Если купюрами по сотне, то, наверное, не меньше ста тысяч. Но Татьяна на деньги особого внимания не обратила. Она схватила конверт, надорвала, вытащила из него листок бумаги, прочитала, скрипнула зубами, скомкала и бросила в горящий камин.

— Что там? — спросил Люк.

— Я же просила не говорить вопросов, — почти выкрикнула она.

— Да пошла ты! — сказал Люк и направился к двери. Еще ни одной суке он не позволял на себя орать. Он взялся за ручку…

— Эй, подожди!

Он нехотя обернулся.

— Я хочу отсюда уехать. Ты поехать со мной?

— Нет.

— Почему?

У нее были умоляющие глаза. В мягком мареве внутренней подсветки сейфа плавали сто тысяч новых долларов. Люк решил, что не стоит переигрывать.

— Если ты мне платишь, это не дает тебе права…

— Извини.