Кремль 2222. Одинцово

«Печенег» замолчал, «серв» продолжал висеть в проеме люка, вцепившись ходовыми ножками в борт БТРа. Стебельки глаз биоробота были черны, а с разбитого пулями корпуса жирными каплями стекало мозговое вещество. Лан пихнул био дымящимся стволом, и «серв» отпал, будто кусок сухой грязи.

Вскоре Свалочник остановил БТР.

– Впереди купол, – проговорил он, выбираясь с водительского места. – На «бэхе» его не пройти.

– Где ты так научился водить? – спросил его Лан.

– У Апостола, – бросил Свалочник и шагнул в открытый люк.

Лан подошел к киборгу, тот уже поднялся и, придерживаясь за скамью для десантников, похромал к выходу.

– Не нужно мне помогать, салага! – он с ходу пресек все попытки подставить плечо. – Хватай пулемет и патроны! Это же настоящее сокровище!

Лан кивнул. Ну да, «Печенег» – редкий трофей. Молодой воин пошарил там-здесь и нашел еще два снаряженных короба. Бросив напоследок тоскливый взгляд на установленный в башне ПКТ, который было не забрать, Лан покинул транспорт.

Титан сидел на вросшем в землю бетонном блоке и рассматривал рану на бедре. Свалочника поблизости не было. Признаков погони тоже, вроде, не наблюдалось. В метрах десяти переливалась всеми цветами радуги выгнутая стена Купола, а с другой стороны громоздились полностью заросшие растительностью руины.

– Ты представляешь… – задумчиво протянул киборг. – Какой-то вонючий «серв» меня едва не уделал.

– Не расстраивайся, – Лан пристроил пулемет на торчащую по соседству каменюку. – Это был не простой «серв», а особенный.

– «Суперсерв»? – усмехнулся Титан.

– Пусть будет «суперсерв», – не стал возражать Лан. – Ты идти-то сможешь?

– А куда я денусь? – пожал плечами киборг. – Правда, медленно и недалеко. Тебя, вижу, тоже зацепило.

Лан прикоснулся к кровавой корке, покрывающей шею и часть щеки. В пылу битвы он совсем позабыл об обжигающей боли, которую ему довелось испытать перед тем, как забрался в БТР. Значит рана пустяшная, если он до сих пор не обращал на нее внимания…

– Ухо обкорнало, – заметил, прищурившись, Титан.

Действительно, половины уха – как небывало. Пальцы легли на твердый от запекшейся крови обрубок, из которого торчали осколки хряща. Стало немного обидно, ведь новое ухо не вырастет.

За переплетеньем ветвей зашумело, из кустов вышел Свалочник с Г-образной трубой в одном из манипуляторов.

– Вот тебе костыль, – он подал трубу Титану.

– Где мы сейчас? – спросил Лан, продолжая ощупывать изувеченное ухо.

– На пятьдесятшестом километре МКАДа, – ответил Свалочник. – На другой стороне – Кунцевский авторынок. Я там когда-то жил, – договорил он с вновь появившейся электронной тоской в голосе.

– Кстати, – Лан устало улыбнулся. – Молодец, Свалочник! Ты не сдрейфил!

– Я пережил многое, – загадочно ответил роботочеловек.

Лан поглядел на страшные, гноящиеся раны Свалочника. Во многих из них поблескивал металл.

– Тебе больно? – спросил парень.

– Я поставил регулятор уровня боли на минимум.

– А это все… – Лан невольно поморщился, когда от Свалочника неожиданно пахнуло трупной гнилью. – Это когда-нибудь заживет?

– Может быть, после того, как черви очистят раны, – проговорило существо, глядя одним глазом на Лана, а вторым – на Титана.

– Он немного напоминает дампа, – сказал киборг.

Лан почесал затылок.

– На часть – человек, на часть – робот, на часть – мутант. Хм…

– Вот и познакомились, – вставил Титан.

– Во мне давно никто не видит человека, – голос Свалочника зазвучал еще более искаженно, чем прежде. Очевидно, он разволновался.

– Тебе дать ствол? – Лан поинтересовался чисто из вежливости, потому что ему было бы не очень приятно увидеть свое заботливо ухоженное оружие в руках у этого воняющего трупом существа. Впрочем, обстоятельства в любую секунду могут сложиться так, что еще один ствол не станет лишним, и тогда будет не до излишнего чистоплюйства, и тем более – не до жлобства.

– Я могу чинить и водить машины, – сказал Свалочник, ощупывая пальцами живых рук свои кибернетические предплечья. – Я могу чинить людей. Я не могу убивать. Апостол запретил.

Лан и Титан переглянулись.

– Ладно, как скажешь… – с легким недоумением проговорил Лан, привыкший к тому, что его окружают люди и нелюди, готовые применить оружие в любой момент, был бы только повод.

– Однажды я… – в груди Свалочника булькнуло, вместо слов прозвучали неразборчивые вибрирующие звуки. На миг существо застыло, затем «отмерло» и повернулось к Куполу. – Нужно идти. На другой стороне я осмотрю поврежденную конечность кио.

Он подошел к полупрозрачной стене. Лан и Титан снова обменялись озадаченными взглядами, затем последовали за тем, кого маркитанты прозвали Проводником. У Лана на языке вертелся вопрос, откуда Свалочник знает сленг обитателей Кремля, ведь «кио» – это их словечко, но он решил, что время расспросов исчерпано. Путь снова лежал через невозможное.

Свалочник положил все четыре ладони на радужную преграду, и та прогнулась! Свалочник сделал шаг вперед, снова толкнул стену, и червоточина в Куполе углубилась. Таинственный Купол уступал Свалочнику, как мягкая глина уступает рукам гончара.