Кремль 2222. Планерная

– Коротко говоря, я работаю на Капитолий. Ну, на вашего Стратега Якуба. Теперь врубился?

– Теперь – да.

– Вот и хорошо. – Маркитант смахнул со лба пот и, облизнув верхнюю губу, спросил:

– Слушай, у вас с собой глосс есть?

– Наркотик, что ли?

– Он самый.

– Даже не знаю, – сказал Латыпов. – Может быть, в сумке у командира.

– Где он?

– На втором этаже.

– Золото тоже там?

– Золото? – переспросил старшина, выгадывая время. – Нет. Золото мы в кустах закопали.

– Ладно. Давай к командиру, там поговорим.

– Хорошо. Я палаш подберу?

Маркитант шаркнул глазами по лицу Латыпова:

– Позже подберешь. Сейчас давай наверх. Я за тобой. Крикнешь там, что я свой.

Старшина поднял с пола палаш и бегом бросился к лестнице. Он до сих пор толком не понимал происходящего и не верил до конца в чудесный поворот событий. А еще ему не нравился есаул, это надо же – застрелить своего!

Но сейчас было не до тонких нравственных рассуждений. Главное, что есаул спас его от неминуемой смерти и, судя по всему, находился на их стороне. Дальше – разберемся.

Латыпов преодолел всего несколько ступенек, когда наверху раздался громкий хлопок.

– Вот черт! – воскликнул маркитант. – Похоже, вашим гранату закинули. Давай быстрее.

– Какие у вас гранаты? – спросил Латыпов на бегу.

– Наверное, эрпэгэ.

«Хреново, – подумал старшина. – Совсем хреново. У Тимура обычная кольчуга. Если рвануло поблизости, то…»

Лейтенант лежал на боку на лестничной площадке второго этажа. Автомат валялся рядом. Латыпову сразу бросилось в глаза, что темно-зеленые, маскировочного цвета, штаны Рыкова залиты алой кровью. Подбежав, он присел на корточки и дотронулся ладонью до шеи офицера. Глаза у того были прикрыты, но пульсация яремной вены прощупывалась.

– Это и есть ваш командир? – спросил есаул. Он стоял в паре метров сзади и тяжело дышал, словно загнанный фенакодус. – Жив?

– Похоже, дышит, – отозвался старшина. – Однако ноги осколками посекло.

За полуразрушенной перегородкой раздался какой-то шум.

– Это кто еще? – настороженно спросил маркитант, поворачиваясь лицом к перегородке и спиной к Латыпову…

Тимур отстреливался, укрываясь за подоконником, когда в угловое окно залетела граната. Тимур ее не видел, потому что граната упала у противоположной стены, – лишь услышал взрыв. Почти тут же почувствовал резкую боль – в правой руке и в правой же ноге выше колена. Как стучат осколки, разлетевшиеся по помещению, Тимур уже не слышал, потому что от контузии кратковременно оглох. А может, даже и вырубился.

Когда очнулся, первым ощущением стала боль. С трудом приподнял правую руку и увидел ниже локтя рваную продольную рану – словно кто тупым клинком полоснул. Скосил глаза ниже – из бедра тоже текла кровь. «Осколки, – подумал вяло. – Посекло осколками. Вот гады…»

В ушах звенело. Автомат валялся рядом, около перегородки. Тимур ухватил его левой рукой и с усилием, опираясь правой рукой на стену, поднялся на ноги. Он мог передвигаться, и это придало бодрости. Значит, еще повоюем.

Однако в целом ситуация была паршивой. У дальней стены неподвижно лежали ноги лейтенанта. Остальной обзор перекрывала боковая перегородка, но жив Рыков или нет, сейчас не имело особого значения.

Даже если он до сих пор жив, подумал Тимур, он все равно не помощник. Значит, надо спуститься вниз – к Сергею и арбалетчику. Здесь, наверху, уже ничего не высидишь. А Латыпов хотя бы подскажет, что делать дальше.

В этот момент Тимур расслышал голоса – сначала один, затем другой. Голоса бубнили, доносясь как сквозь вату. Но один из голосов показался знакомым.

– Сергей, это ты?! – крикнул Тимур.

– Я! – откликнулся Латыпов. – Ты жив?

– Жив, – сказал Тимур и нетвердо шагнул вперед.

– Ступай сюда, – позвал Латыпов. – Здесь свои.

– Иду.

Сделав еще несколько шагов, Тимур вышел из-за перегородки. И сразу замер, увидев в нескольких метрах от себя есаула Степана. Вот так встреча!

– Тимур? – в изумлении пробормотал есаул. – Ты же… – А руки уже вскидывали карабин.

Но нажать на спусковой крючок маркитант не успел. Его опередил Латыпов. Он не стал хвататься за автомат Рыкова – вдруг там патроны закончились или еще чего? Вместо этого бесшумно, как это умеют делать разведчики, поднялся с корточек и режущим ударом полоснул есаула по коленным сухожилиям. Своим боевым ножом «Катран» полоснул, выхватив его из ножен.

Маркитант взвыл и, выронив автомат, рухнул на пол. Старшина мигом подскочил к предателю и приставил к его горлу клинок.

– Ты чего? – всхлипывая от боли, выдавил есаул. – Я же свой.

– Удильщик в Провале тебе свой, ублюдок, – процедил Латыпов. – Говори быстро, сколько вас всего в группе преследования?

– Девять, – визгливо сообщил маркитант. – Ой, нет. Десять вместе с водилой.

– О крысюке еще забыл, – заметил старшина, не отнимая клинка от горла поверженного врага. – Но это – уже не существенно. Значит, половину ваших мы так и так завалили.

– Думаю, что больше, – сказал Тимур. – Я двоих точно подстрелил – сам видел.