Кремль 2222. Севастополь

– Ну что, добегался? – беззлобно поинтересовался Зигфрид, подходя ближе. Протянул руку. – Вставай, поговорить надо.

Поглядев волком на веста, Слава ухватился за протянутую руку – и резко дернул на себя. Зигфрид ожидал подвоха, но устоять не смог. Они сцепились снова, и теперь уже не было шанса договориться. Зигфрид сдавливал упрямцу горло, тот же норовил открутить весту голову. Хрипя от напряжения, они встретились взглядами. И в них уже не было ничего, кроме ненависти.

– А ну, хватит! – новый голос ворвался в мешанину злобных звуков. – Черт, Зиг, пусти его, я не могу прицелиться!

– Не надо! – прорычал воин. – Я сам!

Глухой удар – и хватка чужеземца ослабла. Зигфрид с трудом заставил себя разжать пальцы, стремившиеся переломить гортань противника. Это не имело смысла – тот рухнул без сознания от удара в темя прикладом арбалета.

Над местом схватки черным силуэтом на фоне луны возвышался человек со взведенным арбалетом в руках. Зигфрид через силу улыбнулся, вяло махнул рукой:

– Ты как всегда вовремя!

Человек встал на одно колено, склонился над чужаком.

– Надо ему помочь. Я-то со всей дури ему по башке врезал, – виновато произнес тот же молодой голос. – Надеюсь, сотрясения нет. Сейчас аптечку достану…

Надо же, даже не выяснил, кого по башке треснул, а уже совестью мучается, гуманист доморощенный. И как он только выживает в этом злобном городе – непонятно.

Вот в этом он весь – Книжник.

Глава 2 Ветер с юга

Допрос удобнее всего производить в глухом замкнутом пространстве. И сбежать некуда, и воплей никто не услышит. А шум здесь, вдали от дома, без надежного прикрытия и хорошей огневой мощи, совсем ни к чему. Поэтому казематы Последнего Рубежа подходили, как нельзя лучше. Правда, у Книжника и в мыслях не было устраивать в этих местах камеру для допросов с пристрастием – он искал здесь старые архивы, – но его другу ужасно захотелось разговорить своего нового знакомого.

Вячеслав говорить отказывался. Просто сжал зубы, замкнулся – хоть клещами слова из него тащи. И, похоже, Зигфрида это не останавливало – он понадежнее стягивал на нем веревку из запасов семинариста, и взгляд его не сулил пленнику ничего хорошего.

Семинарист никак не мог понять, что же случилось между странным парнем и Зигом. Незнакомец не был похож на бродягу, мародера или еще какого мерзавца из здешних развалин. Он вообще выглядел непривычно. Этот загар, наколки на руках странные. Совершенно неуместные в этих местах наколки – сплошь малопонятная морская тема. Дело даже не в том, что всяких осьминогов с акулами в московских руинах не встретишь, а в том, что о самом существовании таких монстров давным-давно позабыли, как забыли о каком-то там море. Знают хоть что-то лишь немногие – те, кто имеет доступ к старинным книгам, выцветшим фотографиям да рисункам. Отсюда простой вывод: этот малый, возможно, имеет доступ к неким хранилищам данных, изображений, возможно, музейной редкости, а может, и к ценным архивам.

Был, конечно, и другой вариант, правда, куда более фантастический: парень действительно с побережья одного из бесконечно далеких морей. Но как он здесь оказался?

Все это и собирался выяснить Зигфрид.

Небольшая каморка с массивной железной дверью рядом с обширным бомбоубежищем. Каменный, а точнее, бетонный мешок, в котором, судя по длинным стеллажам, когда-то располагалась оружейная комната. Двое порядком измотанных людей и еще более потрепанный пленник в углу. И повисшее в воздухе напряжение вперемешку с растерянностью.

– Ведь ты не будешь его бить, Зиг? – осторожно спросил Книжник.

– Не хотелось бы, – процедил воин, невольно касаясь щеки. Там алел свежий рубец, след недавней схватки. – Так он же молчит, собака, слова из него не вытащишь.

– Но что тебе так хочется узнать?

– Не понимаешь? – Зигфрид недобро усмехнулся. – А ведь это не я, это ты кремлевский. Неужто тебе неинтересно знать, на черта он в Кремль пробирается? А главное – почему темнит?

Книжник пожал плечами, обратился к пленнику:

– Слушай, как там тебя, Слава… Да скажи ты ему хоть что-то! Не хочешь ему – мне скажи. Я княжий советник, если хочешь знать. Карты составляю, ресурсы ищу, старые архивы. У меня и документ есть…

Книжник покопался вещмешке, вытащил туго свернутый берестяной ярлык, в котором значились его полномочия. Документ произвел на пленника некоторое впечатление, особенно тяжелая сургучная печать в углу. Он зашевелился, принялся читать, невольно шевеля губами. Но глядеть он продолжал недоверчиво, и так и не произнес ни слова.

– Сомневаешься? – продолжил Книжник. – Сам прикинь, когда бы я успел его подделать, да еще только для того, чтобы тебя впечатлить.

– Зря ты его убеждаешь, – потирая кулак, произнес Зигфрид. – Кто ты ему? Подумаешь – советник. Он же себе в голову вбил, что только с самим князем на равных говорить может. С главнокомандующим, видите ли.

– Как ты сказал?

– Главнокомандующий ему нужен. Он даже про князя кремлевского впервые от меня услышал.

– Вот как… Очень интересно.