Кремль 2222. Северо-восток

– Правда, есть одно «но», – продолжал директор. – Видите ли, Богдан, свободного места в Ниитьме не так уж и много… Вернее, его практически нет…

«Это верно», – поддакнул Лёнька.

– Вам, Богдан, придется пожить в той же самой комнате. Но, разумеется, никаких запоров. Вы – гость, – повторил он и как бы невзначай добавил: – Кстати, по поводу вашей татуировки… Вы уже… хм… сделали то, что должны?

– Что именно? – уточнил я.

– А разве вам не давали инструкций? В основном документе они изложены. Вы разве не читали? – Директор говорил таким тоном, будто был полностью в курсе происходящего, но мне почему-то показалось, что он стреляет наобум. Наудачу. А на самом деле знает не больше моего, но очень хочет узнать. Так же сильно, как и я сам.

– У меня нет инструкций. И основного документа я не читал. Только приложение номер два, – темнить не имело смысла.

– Понятно, – ниитьмовец постарался скрыть разочарование. – Значит, в Кремле, как и в Ниитьме, документов нет. Где же они?

Вопрос директора был риторическим и потому повис в воздухе без ответа.

– А как к вам попало приложение номер два? – спросил я.

– Хранилось среди бумаг с незапамятных времен. Вероятно, в предвоенном бардаке что-то перепутали. Забыли собрать полный комплект документов. Или нарочно разделили, чтобы сохраннее было. Кто ж теперь разберет, – вздохнул он и спросил напрямую: – Значит, Богдан, вы не в курсе, что означает ваш феникс? Почему он у вас?

– Понятия не имею, – честно признался я и подумал, что Кощею, похоже, известно больше, чем нам с директором. Намного больше. Вот только вряд ли он захочет этим знанием поделиться…

* * *

Поскольку я так и не позавтракал, а за разговором с директором подошло время обеда, Гриша привел меня в общую столовую, где, как я понял, ели по сменам все обитатели подземной крепости. За исключением больных и арестантов, конечно.

– Вот тебе жетон на еду. Ешь, а я побегу на дежурство заступать, – Гриша сунул мне в руку коричневый кругляш и смотался.

Я осмотрелся. Довольно большое помещение гудело народом обоего пола и всех возрастов. За длинными столами сидели люди. Покушав, они не спешили уходить – болтали с соседями. Кажется, столовая – основное публичное место подземной крепости. Небось по выходным тут устраивают танцульки и хоровое пение.

– Вот ты где! – раздался за спиной знакомый голос, а потом Яшка обнял меня за плечи и пошутил: – Освободили или сам сбежал?

– Сбежал, конечно, – поддержал шутку я. – Перебил охрану, взял в заложники директора и…

Яков коротко хохотнул, а потом признался:

– Гришка мне сообщил. Сказал, что тебя отпустили и что ты в столовой. Ну я сразу сюда.

– А Алёна где?

– Сейчас придет. Давай свой жетон, Дан, – в руке у Яшки был точно такой же коричневый кругляш. – Я нам поесть возьму. А ты к столу иди.

Он отошел к окошку раздачи, а я стал присматривать свободные места. Сидящая за ближайшим столом блондинка внезапно улыбнулась мне и сделала жест, словно приглашала сесть рядом.

«Это она приходила ночью! – завопил Лёнька. – Точно тебе говорю. Глянь, как по-хозяйски на тебя смотрит, словно ты ее собственность. Все бабы после близости наглеют. Думают, раз переспали, то можно теперь мужику хомут на шею и в стойло».

Я повнимательнее присмотрелся к девушке. Хороша, ничего не скажешь. У нее только один недостаток…

«Какой? – тут же заинтересовался Лёнька, но мгновение спустя и сам понял ответ. – Она не Алёна».

«К сожалению, нет».

– А ты тот самый Богдан, да? – Ко мне подошла еще одна девушка. Худенькая и чернявенькая. Не красавица, зато ее глаза-вишни не просто смотрели – обжигали.

«Ух, какая! Наверное, в постели просто ядерный взрыв. Дан, это она к тебе приходила, как пить дать», – заявил Лёнька.

«Ты уж определись», – посоветовал я ему и ответил девушке:

– Меня и вправду Богданом зовут. А что значит «тот самый»?

– Ну который сидел под замком. Ты то ли беглый маркитант, то ли кремлевский разведчик и вместе с группой Ивана участвовал в налете на Рижский. Да? – затараторила чернявая.

«Скажи ей, пусть юбку задерет. Посмотрим, есть ли шрам», – посоветовал Лёнька.

– Так ты преступник или разведчик? – не унималась чернявая.

«Брось вилку на пол. Она наклонится ее поднять, а я ей юбку задеру», – вошел в раж Лёнька.

Я несколько ошалел от них обоих и потому, забывшись, ответил осьминожке вслух:

– Отстань с глупостями!

Девчонка, разумеется, отнесла мои слова на свой счет.

– А ты грубый, – черный взгляд обиженно стеганул меня по лицу. – А раньше ласковым казался.

«Ну точно она! Намекает, типа, ночью ты с ней ласковым был. Сейчас посмотрю, есть ли шрам…» – Лёнька слез с моего плеча и мигом скользнул ей под подол.

Она завизжала и принялась отдирать его от себя. Лёнька вынырнул из-под юбки потрепанным, но довольным собой.

«Нет шрама. Не она это», – он, как ни в чем не бывало, залез ко мне на плечо и расплылся невинной зеленой кляксой.

Чернявая в запале хотела стукнуть восьминогого обидчика, но я подставил ей свое предплечье, машинально закрывая Лёньку. Девчонка врезала кулачком мне.

– Ты чего его бьешь? – К нам подскочил Яша.