Кремль 2222. Северо-восток

– Пока все не утрясется, – отрезал начальник охраны. – Или в рабство к маркитантам захотела? Нельзя вам сейчас в Ниитьме появляться. Сразу под арест попадете.

Приказ директора. Я потому и вышел – предупредить… Директор пообещал Кощею, что отдаст вас в качестве платы за пролитую кровь и КВС. От Лосей через три дня прибудут телеги с товаром. Вот вас и заберут… Планируют забрать.

– Слушайте, а почему вы Кощея не грохнули, когда он прямо в Ниитьму пришел? – удивился я. – Прирезали бы и отобрали свой кристалл.

– Да не было у него при себе ничего такого, – Олег Петрович досадливо поморщился. – Мы его на входе обыскали.

– Значит, спрятал, сука! – воскликнул Яков.

– Ну он же не дурак, чтобы нести такую ценность в Нииитьму, – согласился начальник охраны. – А грохнуть… Нельзя его трогать. Он наверняка оставил своим сообщение в тайнике. Кстати, вместе с КВС. У маркитантов много таких тайников по всей Марьиной Роще… Если Кощея тронем, то, во-первых, не видать нам КВС, а во-вторых, война начнется. И так-то вы уже дел натворили – не расхлебать.

– Вот именно, – тихо сказала Алёна. – И значит, ответить должны. Нельзя нам тут прятаться. Если Кощей нас не получит, то и КВС не отдаст. А без него Ниитьме конец…

– Есть у нас с ребятами мыслишка, как КВС раздобыть… – Олег Петрович с заговорщицким видом подмигнул Алёне. – Хотим завтра утром по-тихому налет на Рижский сделать.

– А почему утром? – удивился я. – Ночью разве не сподручнее?

– Нет. Чтобы подобраться к Рижскому, придется двигаться через охотничью территорию био, – пояснил Олег Петрович. – Этому стальному уроду ночная темнота не помеха. А нам, наоборот, мимо него легче при свете дня проскользнуть.

– Олег Петрович, а директор в курсе вашей затеи? – спросила Алёна.

– Нет. Я ж говорю, всё по-тихому.

– Кто пойдет? – уточнила девушка.

– Группа Ивана. И я, – ответил ниитьмовский воевода.

– Я с вами! – рванулся вперед Яков.

– Мы оба пойдем, – Алёна решительно сжала руку брата.

– Втроем, – поправил я.

«Вчетвером», – тут же скорректировал цифру Лёнька.

Олег Петрович спорить не стал. Он коротко кивнул:

– Лады. Тогда поутру за вами зайдем. А сейчас ужинайте и спать.

* * *

Решили, что первой дежурить будет Алёна. За ней Яша, а уж потом я.

После ужина Яков растянулся на полу возле костра и моментально заснул. А я подошел к девушке. Мне до ужаса хотелось хоть краем глаза поглядеть на эту ихнюю Ниитьму.

– Пойдем, покажу, – поманила меня Алёна. Мы вышли из подъезда и прошли вдоль здания. Девушка махнула рукой за стену: – Это там. Только смотри осторожно. Наружу не высовывайся, а то у наших часовых отличное зрение.

Я последовал совету и осторожно высунул голову из-за угла здания. Моему взору открылась площадь. Размерами не как Красная, конечно, намного меньше. Она довольно ярко освещалась расставленными по периметру бочками с зажженными внутри кострами. Видно, ниитьмовцы хотели видеть, что происходит у них под носом.

Центр площади огораживал забор, за которым виднелось одно-единственное здание – узкое и высокое, этажей десять – двенадцать, не меньше. Вернее, изначально их, может, было и больше, но со временем крыша и часть верхних этажей просели вниз, причем обвалились неровно, частями. Одна из стен вообще уцелела и теперь тянулась к небу этаким уродливым ногтем. В целом здание напомнило мне обломанный клык.

Возможно, рядом были и другие постройки, но они явно не превышали одного этажа и потому полностью скрывались за высоким забором.

– Это и есть наша Ниитьма, – пояснила Алёна. – Основные помещения расположены под землей. Там мы живем, там же, в оранжереях, и овощи выращиваем, и кур бройлерных разводим… Вся площадь снаружи забора находится в зоне действия излучателя Изи. Мы называем ее мертвой зоной.

Я принялся разглядывать площадь. У меня создалось ощущение, что пространство вокруг Ниитьмы расчищали искусственно – в срочном порядке сносили близлежащие дома.

«Вполне может быть, – согласился Лёнька. – Небось в последние годы Войны пытались превратить научно-производственный комплекс в неприступную крепость».

Я пожал плечами. В моем представлении крепость – это Кремль. А Ниитьма внешне даже близко не походила на него. Ни каменной стены с зубцами-мерлонами, ни башен. Вместо этого массивный бетонный забор с колючей проволокой поверху, вышками дозорных и металлическими воротами.

«Явно довоенная постройка, – прокомментировал Лёнька. – Так даже в мирное время ограждали все объекты оборонной отрасли».

Забор с колючкой местами был поврежден. Не знаю, во время Войны или в последующие годы хаоса. Его латали подручными средствами. В одном месте я разглядел огромный металлический контейнер, который соединял собой две поврежденные секции забора.

На крыше контейнера оборудовали пулеметную позицию. Понятия не имею, что за пулемет там стоял. Я видел только торчащий в прорезь самодельного бронещитка ствол.

«Крупнокалиберный, это уж точно, – подсказал Лёнька. – „Корд“ или „Утес“».

По соседству с пулеметной позицией, за забором, находилась вышка, которая тоже ощетинилась каким-то стволом. Но такого оружия мы в школе не проходили.