Кремль 2222. Волоколамское шоссе

Ефим похлопал себя по плечу, за которым висела СВД. Отличная снайперская винтовка по нынешним временам. Но редкая и дорогая. На вооружении капитолийцев таких имелось лишь три штуки. Две сохранились благодаря тщательному уходу, одну прикупили по случаю у Тушинских маркитантов. Ну и патроны, понятно, брали у них, торгашей. Втридорога, конечно. Но, куда деваться?

Ефиму на задание выдали всего десять патронов. На один магазин, короче. Да и то по личному распоряжению Стратега. Зато стрелком сержант Потанин был отличным. Настоящим снайпером – зорким, наблюдательным, хладнокровным. И метким.

Латыпов понимал, что имел в виду Ефим, когда предложил снять шама-наблюдателя. Обычное зрение у шамов развито слабо. А внутреннее зрение эффективно лишь на короткой дистанции, особенно у одноглазых мутантов. Поэтому шамы, когда есть подобная возможность, выставляют наблюдателей – самых зорких мутантов, использующих оптические приборы. Они не только следят за местностью, но и при необходимости корректируют действия других шамов. Тактики, сто сколопендр им под хвост!

– Снимай, – согласился Илья. – Только по команде. И сразу рысью. Чтобы очухаться не успели.

И он показал на пальцах двум остальным разведчикам, находившимся в отдалении: идите ко мне, есть разговор…

Картинка получилась немного мутной. Однако достаточно отчетливой, чтобы рассмотреть четыре фигуры хомо. Люм видел их как отдельные контуры, заполненные краской – в основном, фиолетовой и бордовой. Или, если сформулировать иначе, как цветные пятна, обведенные контуром.

Цвета и оттенки зависели от частей тел, их структуры и состава, а также температуры. Все эти данные улавливались сенсорной системой шама, создавая картинку в его мозгу. В итоге получалось что-то вроде изображения на экране тепловизора. Хотя Люм никогда такого термина не слышал. Он просто видел картинку в своем сознании и одновременно ощущал.

Фигуры практически не двигались, а только немного шевелились. И это было самое то. Неподвижная мишень, чего можно желать лучшего? Люм мог атаковать все мишени одновременно. А мог и по очереди, расстреляв разведчиков капитолийцев нервно-паралитическими импульсами. Тут, главное, с силой разряда не переборщить. А то потом из такого «языка» ничего толком не вытянешь. Слабые у хомо мозги, хотя и вкусные. Тут Гус прав.

Впрочем, не надо отвлекаться. Пора атаковать. Разве что… Хм…

Только сейчас Люм заметил одну странность. Головной мозг живых существ в его «тепловизоре» всегда отображался в синей цветовой палитре. Чем сильнее исходящий импульс, тем ярче и прозрачнее свечение. Сейчас это свечение в верхней части голов хомо было блеклым и темным, почти сливаясь с чернотой, обволакивающей контуры фигур. Что за ерунда? Слишком большое расстояние?.. Или…

– Готов? – спросил Илья Латыпов.

– Да, – ответил Ефим.

Он держал в руках СВД, но на уровне живота. И даже не смотрел в сторону «колбасы», чтобы не спугнуть наблюдающего за ними шама.

– Надо его отвлечь от тебя, – сказал Илья. – Сейчас мы с Гриней разыграем сценку, и мут наверняка переключит внимание на нас. Вот тут ты его и снимешь. Делай только один выстрел. Если промажешь – удильщик с ним. Он все равно на минуту заляжет после этого.

– Не промажу, – буркнул Ефим. – Лишь бы он высунулся немного…

Гус совсем проголодался. Он с утра ничего не жрал – с того самого момента, как заступил на дежурство. И перекусить теперь, наверное, не скоро удастся. А всё эти хомо – приперлись, да еще и чего-то застряли на одном месте. Уж подходили бы скорей поближе, чтобы Люм начал ментальную атаку. А то смотришь на них, смотришь – уже весь глаз смозолил. А он у него и так всего один. Угораздило же его родиться одноглазым. Вот двуглазым лафа…

Гус отнял от глаза окуляр трубы и засунул левую лапку в карман халата. Там у него лежал кусочек вяленой печени фенакодуса. Совсем маленький кусочек – на один зуб. Но если засунуть под язык и очень медленно сосать – тогда хватит надолго. А там, глядишь, и ужин подоспеет. Из хомо.

Гус причмокнул и аккуратно положил кусочек печени в рот. Затем поднес окуляр к глазу. Оп-па! Чем это они занимаются, уроды?

Один из капитолийцев сидел на корточках около рельса, а второй спешил к нему. Первого хомо частично закрывала длинная и кривая ветка мутировавшего клена. Гус вытянул шею, но практически не улучшил зону обзора. Тогда мутант шагнул вперед и высунулся из-за дверного косяка. Ага, теперь лучше.

Чего это хомо делает? Прячет что-то? Или, наоборот, – достает из тайника? Если у них там схрон с чем-то ценным, то надо доложить Люму. Или, лучше, напрямую Руго. А то Люм все заслуги припишет себе. И тогда…

Додумать Гус не успел. Пуля, выпущенная из снайперской винтовки, насквозь пробила худенькое тельце мутанта и с тихим стуком ударилась в кирпичную стенку. Шам ничего не понял. Лишь смог, медленно оседая, инстинктивно скребнуть коготками по железной рамке на шее. И через несколько секунд умер…