Кремлевские «инсайдеры». Кто управляет экономикой России

Г) Офшорные схемы. Инсайдеры госкорпораций часто используют офшорные схемы, причем порой практически в открытую. Схемы могут быть связаны с офшорным контролем над активами, а также с разовыми схемами изъятия ренты, например, при приобретении технологий, оборудования и т. д.

Пример: 1 марта 2012 года по факту мошенничества было заведено уголовное дело против заместителя председателя ГК «Внешэкономбанк» А. Балло за хищение $14 млн [Трифонов, 2012]. Изъятые средства были частью кредита, выданного в 2008 году ГК «ВЭБ» своей дочерней компании ОАО «Евразийский» на модернизацию системы водоснабжения в Ростове-на-Дону («Югводоканал»). При этом А. Балло входил в список лиц, аффилированных с ОАО «Евразийский», 71,55 % акций которого были распределены среди 5 кипрских офшоров. Связанное с А. Балло лицо через офшорную фирму «Лоана инвестментс Лтд.» (Кипр) приобрело «Югводоканал» у другой оффшорной структуры за $61 млн [там же].

A. Балло как представитель ВЭБ одобрил выделение «Евразийскому» уже $75 млн на приобретение «Югводоканала». Таким образом, $14 млн были похищены. Примечательно, что официальное согласие на кредит давал председатель «ВЭБа» B. Дмитриев, наблюдательный совет и кредитный комитет. А. Балло после внесения залога в размере 5 млн руб. был освобожден из-под стражи и даже спокойно продолжил работать в «ВЭБе». Лояльное отношение к махинациям «крупного» инсайдера ГК, а также факт одобрения сделки руководством еще раз подчеркивает значимость связей с высшими чиновниками для поддержания инфраструктуры контроля, а также их заинтересованность.

Д) Взяточничество и выстраивание коррупционных связей. При реализации инвестиционных проектов ГК взятки могут быть связаны со следующими операциями. Во-первых, проектная компания может предоставить взятку за то, чтобы получить финансирование, подрядная фирма — за то, чтобы выиграть тендер, компания-поставщик оборудования — за использование именно своей технологии, предоставляющие различные услуги фирмы — за аккредитацию и передачу работ на аутсорсинг и т. д.

Пример: сотрудник ГК «АСВ» Е. Мерзлякова была задержана за взятку в 24 тыс. евро. За эти деньги она обещала двум бизнесменам достать 224 тыс. евро из их ячейки ликвидируемого банка [Николаев, 2012]. Ячейку пытались варварски взломать ломом, однако афера не удалась. За инсайдера вступились, причем не только руководство «АСВ», но и два вице-спикера Госдумы (Л. Слиска и С. Журова). В результате виновной удалось избежать ответственности [там же]. Как и в примере с А. Балло, здесь также видны широкие связи инсайдеров с властными лицами и покровительство начальства.

Широкое распространение получил особый вид взятки — «откаты». Суть в том, что «крупные» инсайдеры, имея возможность влиять на выбор подрядчика или поставщика, в качестве благодарности получают от последних вознаграждение в виде доли («отката») от суммы сделки. Особенно широко практика «откатов» при капитализме распространена в госструктурах, в частности ГК, где тратятся не свои, а чужие деньги [Хаймович, 2012, с. 367]. Высоки риски применения «откатных» схем при реализации госкорпорациями уникальных проектов, когда оценка обоснованности затрат затруднительна. Распространены закупки технологий, оборудования, сырья и др. по завышенным ценам, завышение стоимости строительства, услуг и др. Совокупный экономический ущерб от извлечения ренты с помощью «откатов» значительно превышает размеры самой ренты, поскольку используется устаревшее оборудование, некачественные материалы и т. д. Как отмечают эксперты СФ, в ГК «существует стимул растратить заведомо чрезмерные суммы, используя карманных подрядчиков или сговорившись с ними» [Доклад «Государственные…», 2008, с.28].

Пример: По данным сотрудника компании, поставлявшей оборудование для ГК, «откаты» в госкорпорациях и госкомпаниях достигают 50 % от суммы контракта в результате значительного завышения стоимости оборудования и услуг [Логвинов, 2011].

Если рассматривать более надежные источники, помимо тех, что приводились в первой главе, то, согласно результатам исследования «Природа и структура коррупции в России», проведенного Институтом общественного проектирования при участии Института сравнительных социальных исследований на основании опроса 36 экспертов, размер откатов и взяток в российских госмонополиях составляет 20 % за получение госзаказа и 30–40 % за участие в национальных проектах [Иванова и др., 2008]. По данным главы Росфиннадзора С. Павленко, взяточничество распространено при продвижении нужных коррупционерам экспертиз госзаказов и ведет к значительным потерям. В частности, перерасход по строительным проектам госкорпорации «Олимпстрой» составляет, по словам чиновника, более 67 % [Зыкова, 2011].