Кремлевские пигмеи против титана Сталина, или Россия, которую надо найти

Тем не менее Кремлёва, уж если он кому-то нелюб, в экспертах по Кремлю можно и не числить. Но вот когда Кремль почём зря костерит один из тех, кто давно изучил в этом Кремле не только все коридоры, но и все закоулки власти, то уж тут сторонникам Кремля и самому Кремлю крыть нечем — ругает и разоблачает свой!

Пусть и бывший свой.

Итак, Михаил Полторанин:

«Тандем пытается управлять государством как единой табачной фабрикой (Почему табачной? Ну пусть так. — С.К.)… Стараясь управлять всем и вся (скорее — стараясь не управлять ничем. — С.К.), Кремль вынужден постоянно усложнять структуру исполнительной власти. сажая на одну и ту же функцию множество нахлебников. Всюду параллелизм, сутолока, бестолковщина (очень толково, надо заметить, кем-то организованная. — С.К.)… Власть погрязла в пустопорожности, отдаляясь от реальности все дальше и дальше.»

Вывод Полторанина же:

«Власть исчерпала свои ресурсы.»

Ну, кто бы спорил, хотя одно уточнение можно бы и сделать — нынешний Кремль никогда и не имел ни малейших ресурсов компетентной и ответственной перед народом власти, по каковой причине исчерпать эти ресурсы не мог.

Это у народов были и пока не исчерпались ресурсы — ресурсы терпения!

И кого терпят?!

От бесстыдно невежественного и асоциально агрессивного Ельцина к некрофильски (по Фромму) бесстрастному Путину.

От Путина ко всем известному Медведеву.

И от Медведева опять к Путину.

Вот тот путь, которым шла Россия последние двадцать лет.

А ведь в её истории были такие выдающиеся вожди, как Святой Владимир, Ярослав Мудрый, Александр Невский, Иван Калита, Димитрий Донской, Иван III, Иван Грозный, Пётр Великий, Владимир Ленин и Иосиф Сталин.

И в тех же стенах, в которых проходила основная деятельность самых выдающихся российских вождей — рождённых на троне или вышедших из народа, мы наблюдаем нынешних обитателей Кремля, «кремлёвских сидельцев».

В «эпоху» развитого брежневизма информационную программу «Время» шутники называли «И это все о нём, а потом — немножечко спорта».

Имел хождение и следующий анекдот.

«Усталый Иванов, придя с работы, включил телевизор, устроился перед ним, а по первому каналу — Леонид Ильич Брежнев. Иванов переключает на второй канал — то же. На третий — то же. На четвёртый — снова Брежнев. Иванов, отчаявшись, переключает на последний канал, пятый, а там полковник КГБ грозит пальцем с экрана и говорит: «Смотри, Иванов! Я тебе по переключаю!»

Сегодня этот анекдот вспоминается невольно каждый раз, когда начинаешь переключать телевизионные каналы во время информационных выпусков.

Вот только полковники КГБ остались в прошлом — их всех затмил отставной подполковник КГБ.

Да ещё одно изменение: вместо одного Генерального секретаря — «тандем».

Увы, Кремль и народы России существуют в непересекающихся плоскостях.

Лишний раз это ярко проявилось в трёх показательных действиях нынешнего Кремля.

ПЕРВОЕ — отношение к памяти Бориса Ельцина.

Сегодня имя Ельцина с той или иной долей презрения и ненависти произносит не менее 80 % «дорогих россиян» — об этом убедительно свидетельствуют различные общественные опросы.

Ельцин — это синоним развала СССР, обманутых надежд, унижения и деградации великой державы. Конституционным путём отправленный в отставку осенью 1993 года, Ельцин произвёл государственный переворот и палачески подавил выступления народных масс. Однако Кремль подчёркнуто чествует память одного из величайших иуд в мировой истории, игнорируя чувства и мнение подавляющего большинства того самого народа, который и ввёл в Кремль его нынешних обитателей.

Второй пример.

Если бы проводился референдум по вопросу о том, надо ли сохранять за органами охраны общественного правопорядка название «милиция» или заменить его на название «полиция», то в пользу сохранения милиции дяди Стёпы высказалось бы не менее 90 % населения.

Не исключено, что за милицию голосовали бы даже «олигархи». Ведь слово «полицейский» издавна имеет в России негативный характер, а после Великой Отечественной войны оно приобрело особенно однозначное значение, синонимичное слову «предатель», «изменник», «отброс общества».

День же советской милиции был в СССР одним из наиболее ярко отмечаемых профессиональных праздников, и это обстоятельство не могла долгое время не учитывать даже постсоветская власть, сохранив День милиции. Тем не менее Кремль с просто-таки изуверским, садистским упорством «выдавливает» ныне из жизни страны понятие «милиция».

Наконец, третье — награждение Михаила Горбачёва орденом Андрея Первозванного.

Сам этот «высший» «россиянский» «орден» соотносится с его петровским предшественником так же, как соотносятся с Петром нынешние «восстановители» «ордена». И в этом смысле Михаил Горбачёв этого «ордена» вполне заслуживает. Но, как-никак, этот «орден» — знак высшего государственного признания.