Кремлевские подряды «Мабетекса». Последнее расследование Генерального прокурора России

Не хочу кривить душой — для меня это известие стало настоящим шоком. Верить в это не хотелось. Хоть и с трудом, но я все же мог предположить, что Бородин был не в ладах с законом, что рыльце в пушку было еще у многих кремлевских небожителей. Но Ельцин?!! Президент, гарант Конституции, человек, имя которого для большинства из россиян олицетворяло потрясшие страну демократические преобразования, — и такое?!!

Но не верить Карле было глупо. Потухшим голосом я попросил ее как можно быстрее выслать мне обнаруженные документы и с грустью повесил трубку.

Уверен практически на сто процентов, что этот звонок госпожи дель Понте, сделанный по обычному телефону, был прослушан, о содержании его немедленно доложено кому следует. Там, наверху, поняли, что ситуация зашла слишком далеко и вот-вот выйдет из-под контроля. Отсюда мгновенная (не забывайте, прошло всего лишь два дня!) и жесткая реакция Кремля. Отсюда, собственно говоря, столь беспрецедентно грубый, беспардонно хамский и клеветнический «накат» на меня. Уж слишком высоки были ставки: раскрутись дело «Мабетекса» по полной программе, оно могло бы закончиться не только многочисленными и громкими увольнениями чиновников самого высокого ранга, но и президентским импичментом.

Хоть и был я готов ко всяким неожиданностям, но чтобы к такой… Нет, к этому я все-таки готов не был.

Неужели не только Пал Палыч, но и наш президент связан с «Мабетексом»? Во всем этом надо было разбираться. По нашим понятиям взятка — это преступление, по швейцарским же — человек, давший взятку, просто заносит ее в налоговую декларацию и преступлением это совсем не считается: взятка проходит по графе «комиссионные». Наверное, в условиях Швейцарии в этом есть определенный резон: фирмы конкурируют друг с другом, стремятся перехватить заказчика, заманивают его и так и эдак, потому взятка и считается там обычным «капиталистическим» явлением. Может, Ельцин вообще ничего не знает об этих кредитных карточках? Но то, что знали Татьяна и Елена, — это совершенно однозначно. И суммы, что были сняты с их карточек, — очень даже приличные. Весьма приличные…

* * *

А теперь представьте: разве вся эта грязь лежала бы в Швейцарии тихим грузом? Неужели Ельцин и иже с ним думали: вот уберем Скуратова куда подальше, заткнем ему рот — и все будет шито-крыто. Наивные. Ну подождала бы Карла какое-то время да и пустила бы всю информацию в прессу (что она, собственно говоря, узнав о провокации с пленкой, и сделала). Ей-то рот не закроешь. А вообще, были бы там, наверху, поумнее да подальновиднее, да разбирались бы в стратегии и тактике, на их месте меня не то что трогать — оберегать надо было. Дали бы нам довести дело до конца, разобраться в деталях. От этого только выигрыш стране был бы. Вина-то Ельцина, как мне кажется, больше косвенная. Карточкой он хотя и пользовался, но вполне мог не знать ее «происхождения». Хотя вопрос был не только в карточках…

Ну а с прочей компанией дело, конечно, по-иному повернулось бы. Не знаю, посадили бы мы их или нет — это уж суд решает, — но валюту, замороженную на найденных счетах (а это, между прочим, миллионы долларов), в Россию вернули бы обязательно. Да и сама страна выглядела бы в глазах всего мира совсем по-другому, престиж России намного поднялся бы. И наши граждане поверили бы, что и у нас можно справиться с любым чиновником-казнокрадом и что борьба с коррупцией ведется не на словах, а реальными делами.

* * *

Финансовое покрытие этих карточек, как сообщили швейцарские следователи, через Banco del Gottaro обеспечивала уже известная нам фирма «Мабетекс». Роль своеобразного «почтового ящика» для поступления счетов по расходам президента и его семьи сыграл магазин одежды «Ла Фен ди Масанье» в пригороде Лугано. Не стоило особого труда выяснить, что скромный этот магазинчик одежды принадлежал жене Франко Фенини, высокопоставленного сотрудника Banco del Gottaro, того самого, который некогда шантажировал Туровера. Как рассказал швейцарскому следствию сам Фенини, об этой деликатной услуге его попросил все тот же Пакколи.

Забегу вперед сразу на полгода. Уже на следующий день после моего осеннего выступления в Совете Федерации, где я публично высказался о возможной причастности президента к коррупции, пресс-служба Ельцина распространила по этому поводу свой комментарий. «Вчера с трибуны верхней палаты российского парламента Ю. Скуратовым в адрес Президента России были публично брошены беспрецедентные и лживые обвинения, — говорилось в заявлении пресс-службы. — Никаких зарубежных счетов президент России не открывал, и зарубежной собственности у него не было и нет».

Странная формулировка, если учесть, что о «счетах» и «собственности» ни я, ни сенаторы не говорили ни слова. Тут уж, как водится, «на воре и шапка горит». А вели мы тогда разговор о кредитных карточках, открытых, по информации швейцарской прокуратуры, на имя Бориса Ельцина, Татьяны Дьяченко и Елены Окуловой в Швейцарии.