Кремлевские войны

– Это? – переспросил Кунцевич. И затем, внимательно глядя на жену, отчеканил: – К нам в гости приехал Николай Георгиевич Николов. Помнишь такого?

– Помню, конечно, – отвечала Ирина. – Но ведь он…

– К нам приехал мой большой друг, – остановил ее Владимир Яковлевич. – И чтобы больше никаких вопросов! Он не один, с товарищем. Приготовь ему гостевую комнату, а товарищ ляжет в комнате Игоря. Приберись там, а то беспорядок. И стол накрой. Там, в баре, коньяк достань и водку «Серый гусь». И еще селедку разделай! Он селедку любит.

И, не задерживаясь больше в предбаннике, пошел одеваться и к воротам – встречать.

Спустя двадцать минут (уже совсем стемнело) к дому Кунцевича подъехала старенькая потрепанная «девятка». Водитель, загорелый мужчина, на вид – ровесник Владимира Яковлевича, следуя его указаниям, заехал во двор. И лишь после того, как ворота закрылись, открылась задняя дверь «девятки», и Кунцевич увидел своего гостя.

Владимир Яковлевич шагнул к нему, схватил его ладонь обеими руками… Он бы с радостью обнял этого человека, но не знал, как тот к этому отнесется.

– Прошу в дом, – сказал он, обращаясь преимущественно к Николову, но в то же время обернувшись к его спутнику. – Не знаю, как вам лучше: сразу за стол или сначала в баньку? Мы баньку только что истопили, горячая!

– Сейчас решим, – отвечал Николов. – Ты вот знакомься: это Витя Прокофьев. Сибиряк, из Заусольска! Еще месяц назад был никем, а сейчас он тысячник. И не просто тысячник, а надежный человек, который пришел мне на помощь в трудную минуту. Вот пусть он и решает. Ну что, Виктор: мыться будешь или сразу за стол?

– Нет, от баньки не откажусь, – отвечал водитель. Сейчас, вблизи, было видно, что он смертельно устал: под глазами круги, щеки впали, движения замедленные.

– Помыться, поесть – и сразу на боковую, – изложил сибиряк свою программу. – Глаза слипаются.

– Понятное дело, – кивнул Николов. – Представляешь, – обратился он к Кунцевичу, – мы ведь к тебе знаешь откуда приехали? Из Омска! Вчера вот в такое время выехали. Ночью, уже за Челябинском, с трассы съехали, и Витя три часа поспал. И снова в путь! Двадцать часов за рулем! Только разок поесть остановились, ну, и по нужде, конечно. А я ему помочь не мог: ты же знаешь, я с этой техникой не дружу. Так что собеседник из Вити сейчас не получится. А мы с тобой, я думаю, после баньки еще посидим, поговорим. Как ты считаешь?

– Обязательно посидим, Николай Георгиевич! – поддержал его Владимир. – Но сначала – париться! Вот сюда, сюда проходите…

В бане все оживились, даже тысячник из Заусольска. Он рассказал, как быстро прошли границу с Казахстаном – соседи все процедуры упростили, никакой волокиты; как объехали Уфу, где (знакомый предупреждал) ни один пост ДПС просто так не проедешь.

Из бани прошли в столовую. Кунцевич окинул взглядом стол и остался доволен: Ирина точно выполнила все указания. Дымилось блюдо с вареной картошкой, стояла укутанная кастрюлька с горячими стейками, тускло поблескивали водочные и коньячные бутылки. И селедка разделанная имелась, и тарелка с солеными огурцами. В общем, было чем угостить дорогих гостей.

Выпили за встречу. Сибиряк с трудом проглотил кусок стейка и заявил, что все – сейчас заснет. Ирина проводила гостя в отведенную ему комнату, затем вернулась, посидела еще немного и тоже распрощалась – понимала, что муж предпочитает поговорить с нежданным гостем наедине.

Кунцевич и Николов остались вдвоем.

– Я вижу, жена у тебя женщина понятливая, – сказал создатель финансовых пирамид. – Это в нашей ситуации очень ценно. А кто еще в доме есть?

– Никого, – покачал головой Владимир. – Сыновья в Москве, учатся.

– Это тоже кстати, – кивнул Николов. – Никто не должен знать, что я у тебя остановился. Я снова скрываюсь, как и десять лет назад.

– Да, я слышал, – сказал Кунцевич. – По телевизору передавали, что на вас опять завели уголовное дело.

– И дело завели, и подписку о невыезде взяли, – подтвердил гость. – Хотели, чтобы я кис в этом Омске, чтобы все дело остановилось. А ты же знаешь наш принцип: никаких остановок! Только вперед! Да и вообще: не в моем это характере – сидеть, как кролик, в клетке и ждать, пока тебя съедят. Нет, им еще придется за мной побегать! Ну-ка, налей еще вот этой водочки. Выпьем за успех нашего начинания!

Выпили еще по рюмке, Николов аккуратно разрезал стейк на мелкие кусочки, положил один в рот и откинулся на спинку кресла. Кунцевич еще в прежние времена, когда доводилось обедать вместе со знаменитым создателем «ННН-93», отмечал его замечательное умение есть быстро и в то же время изящно.

– Я у тебя поживу некоторое время, – сказал гость. – Если ты, конечно, не против.

– Я совсем не против, – отвечал Кунцевич. – И потом, я ведь не обязан знать, что вы скрываетесь, правда? Приехал ко мне давний товарищ, решил погостить…